Станут ли теракты в Иране началом большой войны на Ближнем Востоке
Категория: Политика
8 июня 2017
Сегодняшние события, похоже, стали своеобразным "11 сентября для Ирана". По меньшей мере 12 человек погибли и 39 пострадали в результате двух терактов в Тегеране. Которые, к слову, стали первыми атаками с участием смертников с поясами шахидов в столице Ирана за всю историю Исламской республики.
Конечно, приняв участие в войне в Сирии, и услышав ряд угроз от Исламского государства (а кто от нее тех угроз не получал), в Тегеране, похоже, подозревали, что нечто подобное может случиться. И даже затеяли совершенствование системы контроля безопасности в парламенте – но, как видим, опоздали. Кроме того, четырехчасовый бой за парламент свидетельствует о том, что иранские спецслужбы оказались не в лучшей форме для борьбы с террористической угрозой.
И комплименты, которые щедро раздавал спецслужбам президент Ирана Роухани во время предвыборной кампании, за их труд, благодаря которому Иран чувствовал себя в сравнительной безопасности, оказались преждевременными.
Хотя, конечно, опыт в борьбе с террористами у Ирана есть немалый – в свое время Муджахеддин-Хальк, марксистско-исламистская группировка, поддерживаемая недоброй памяти Саддамом Хусейном, попила иранцам немало крови. Впрочем, десятилетия покоя, обеспеченного спецслужбами (которые, к слову, таки предотвратили несколько терактов за последние три года), обусловили шок от сегодняшних событий.
Реальным виновником которых, скорее всего, действительно была Исламская держава, которая с помощью терактов за рубежом – от Британии до Ирана – пытается отвлечь внимание своих сторонников от того факта, что два крупнейших ее оплота – Ракка и Морул – вот-вот упадут под ударами поддерживаемых Западом арабских и курдских бойцов.
При этом особенно неприятный вкус вся история с терактами в Иране набирает в связи с общим обострением ситуации в регионе.
Сегодня утром, за несколько часов до теракта, министр иностранных дел Саудовской Аравии Адель Аль Джубейр заявлял, что Иран "должен быть наказан за вмешательство в дела региона" и утверждал, что Тегеран является главным сторонником терроризма в мире.
В то время как иранские чиновники неоднократно заявляли, что Исламское государство идеологически, финансово и логистически является неразрывно связанным с Саудовской Аравией.
И активизация Эр-Рияд – в том числе блокада Катара, который был единственным не слишком враждебным к Ирану суннитским государством в регионе, и "новый союз" между Саудовской Аравией и США, подкрепленный многомиллиардными сделками по продаже оружия, может натолкнуть Тегеран на нездоровые мысли.
В частности, о связи между сегодняшних атак и враждебно настроенных соседних государств, которых в Тегеране более или менее обоснованно подозревают в возможных связях с террористами.
Мы привыкли к тому, что террористы обычно атакуют в демократических обществах – в надежде на то, что человеческие жертвы и реакция на них со стороны населения заставят зависимую от избирателей власть принять "удобное" для террористов решение. Из этой логики Иран, конечно, выпадает. Террористические атаки здесь однозначно станут стимулом к управляемой властью мобилизации населения.
Другое дело, что эта мобилизация может оказаться повернутой не против Исламского государства, которая, скорее всего, и является реальным виновником терактов – а против геополитических соперников Ирана, которых можно обвинить как в поддержке ИГ в целом, так и в "заказе" терактов.
Что, в результате, может привести Ближний и Средний восток к военному столкновению даже быстрее, чем блокадно-дипломатические столкновения Саудовской Аравии с Катаром.
