Остальное – мелочи.
Так рассуждал, горячий повар и су-шеф (в одном лице), Вовка.
Он очень хотел бросить пить.
Главное: желание.
Остальное – мелочи.
Так рассуждал, горячий повар и су-шеф (в одном лице), Вовка.
Он очень хотел бросить пить.
Ну, не то что бы совсем, совсем не надо.
Хотя бы напиваться. Или умереннее – грамм до трёхсот, или – менее регулярно – через день, например.
Не считая кулинарии, главной любовью в жизни у Вовки был коньяк.
Разных видов: армянский он любил за то, что он армянский, пятизвёздочный – за звёзды, выдержанный – за выдержку и т.д. Отечественные коньяки (все виды) пил, чтобы поддержать производителя, зарубежные – в рамках дегустации. А потом очень интересно рассказывал коллегам об отличиях грузинского «Иори» от местного «Белого Аиста».
Управляющий ресторана, в котором Вовка работал довольно давно, очень ценил Вовку как повара – в любой степени коньячности Вовка помнил отдачу и нормы закладки. Поэтому Михаиливанович всячески боролся с Вовкиной любовью к коньяку: задерживал зарплату или давал её частями, ставил в график без выходных.
(Стыдить и угрожать он прекратил за недейственностью.)
В Вовкиных мечтах о трезвости было два вопроса без ответа: чем себя занять, когда трезвый и куда деть лишние деньги?
Работая по схеме 5/1 или даже 7/0 Вовка очень хорошо зарабатывал: на комнату в Поварском переулке, ежемесячно теряемые телефоны и ванны коньяка.
После разъезда с Алиной личная жизнь завяла: всё свободное время занимала работа, сон и коньяк. Ресторан из благодарности кормил Вовку стафпитанием и стирал кителя вместе с гостевыми скатертями и салфетками.
Заступая на смену Вовка всегда был озабочен (после вчерашнего) и до первой чашки кофе (с коньяком) молча проверял заготовки. На приветствие коллег:
- Привет!
Он огрызался:
- Сам «привет».
Но выпив 2-3 чашки кофе (с коньяком) он начинал добреть на глазах и беседовать.
А если вчера было особенно хорошо, то и откровенничать:
- Бля! Как бросить бухать? – спрашивает Вовка у глубоко женатого Паши из Всеволжска.
- Не пей, да и всё, - отвечает флегматичный Паша, - Чё тут такого?
- Как не пей? – прямо подпрыгивает у фритюрницы Вовка, - А делать то что трезвым? Ты, вот, что делаешь?
- Я? Приехал домой, помылся и спать. А в выходные – уроки делал с младшим, с собакой в лес ходил, тёща приходила мозг пить…
- Не то, Пашут, говоришь! Не то! – размахивая лопаткой говорит Вовка, - у меня ни детей, ни тёщи. Мне что делать?
- Женись! – немедленно говорит Паша.
- О! Это тема! – тут Вовка проверял чеки: нет ли заказов, и убедившись, что нет добавляет, - Пойдём, Пашут, покурим, я тебе объясню про «женись».
(Сигарет у Вовки не было никогда, он курил особые «тюжие»).
- И я с вами ребята! – просится из угла девятнадцатилетний повар-стажер Макс (очень хочет послушать про «женись» от опытных).
- А кухню мы на кого оставим? – су-шефским голосом говорит Максу Вовка.
Объяснив Паше на перекуре, что на данном жизненном этапе Вовка совершенно не имеет свободного времени на «женись», и даже достойной кандидатки на эту позицию, они возвращаются.
- Ты опять с бадунца, Вовик! – ёрничает Дина-официантка, забирая рийет из тунца и бриошь.
Вовик вполоборота огрызается:
- Себя смотри, малолетняя!
Дина показывает средний палец свободной рукой и по-доброму парирует:
- Сопьёшься, су-шеф. Тебе надо переключить внимание, пока жив, - и гордо уходит.
(Сцена поисков Вовки куда бы себя деть – ежедневная, но, с разными действующими лицами, в зависимости от состава смены.)
Но, однажды, после особенно удавшейся вечерне-коньячной дегустации, при полном штиле заказов и обилии заготовок, к Вовке пришла гениальная мысль:
«Куплю велосипед!»
И он тут же поделился ею со всеми: с женатым Пашутом, с живущим по подругам Сашкой, с кондитером Викой, со мной и даже, со стажером Максом.
С самыми близкими людьми.
И приступил к немедленной реализации: стал искать велосипеды на Юле и просить зарплату за прошлый месяц у управляющего.
Управляющий в велосипеды не верил. И в Вовкины мечты тоже.
И поэтому отказал:
- В твоих же интересах, Володя! Помни – будешь мне благодарен. Цельнее будут, лежат как в банке.
- Но мне на велосипед, Михаливанович! Надо, - пробовал скромно требовать Вовка.
- За шестьдесят тысяч можно купить велопарк, - отказал Михаливанович, - Дам только пять, и поклянись, что будешь ходить на работу при всех.
После принародной клятвы Вовику дали деньги.
На велосипед.
Я думала за пять тысяч велосипедов мечты не бывает.
Вовик точно знал, чего хочет: ультражесткий сплав в раме, полуспортивную посадку, 21 скорость трансмиссии, чуть-чуть б/у.
И, непременно, синий.
И искал, искал и искал. В рабочее время – в телефоне, после/до смен – по городу. А на сменах рассказывал уже не о послевкусии марочных коньяков, а о поисках:
- Договорился я на десять на Гороховой смотреть, приезжаю, а он на литых дисках! Я хозяину говорю: ты сразу не мог сказать, олень! Время на вас на всех трачу!
За две недели поисков синего велосипеда по Санкт-Петербургу су-шеф Вовка посвежел и похудел, стал регулярно бриться и вовремя приходить на работу.
И перестал пахнуть коньяком.
И вот, случилось.
Около девяти вечера, в крайнем волнении, Вовка одеваясь просил Пашу и Макса:
- Ребят, как-нибудь без меня, дело! Прямо здесь на Невском, рядом, я только что звонил, они пятнадцать минут назад дали объявку. Синий, за три тысячи, срочно! С меня причитается, - и почти побежал.
За велосипедом.
Завтра было чудесным: обладатель синего горного велосипеда Вовка сиял и показывал фото покупки. Всем.
И требовал твёрдым голосом у Михаилаивановича положенных выходных и заработанной зарплаты: купить новые кроссовки и какие-то колодки новому другу.
Но, вечером, в комнату на Поварском переулке, где Вовка обитал уже несколько лет пришла полиция, нарядом. Синий велосипед мечты оказался краденым, продавшая пара – наркоманами в поиске дозы.
И - велосипед вернули законному владельцу.
Вовка не мог выйти на работу неделю.
Бухал.
© LelaMm
