«Что у вас, ребята, в рюкзаках?» (6 фото + 1 видео)

8 ноября 2017

«Что у вас, ребята, в рюкзаках?» — это старая, очень старая песня, спетая когда-то Эдуардом Хилем, с подачи одного моего друга, сегодня целый вечер звучит в моей голове. Мотив совершенно простой, и вряд ли он понравится любителям рэпа. Не понравится. Думаю, что и слова этой песни сегодня тоже понравятся очень не многим, разве, что пожилым людям, которые, слушая когда-то популярную песню, будут вспоминать свою молодость.

Слова этой песни о молодых людях одной страны, которой сегодня уже нет. О молодых мечтателях, живших ради счастья будущих поколений. О молодых людях, которые добровольно отправлялись на БАМ, в геологоразведку, на крайний Север, и главным их походным атрибутом был рюкзак. Я помню такой рюкзак. Он был у моего отца, и я брал его с собой, когда мы школой уходили на несколько дней в поход.

Каша с тушенкой у костра. Гитара. Поздние посиделки и песни. И никто не хотел расходиться. Все время казалось, что вот сейчас именно будет рассказано что-то самое главное, и сами слова у этих походных костров звучали совсем по-иному, не так, как днем, не так, как в городе, а именно так, как только они и могут звучат у походной палатки.

И все мы мечтали о будущем. Не о деньгах. Не о виллах мы тогда мечтали. О широкой и свободной жизни мы мечтали. Мы хотели быть летчиками, моряками, космонавтами, хирургами. Мы хотели совершать подвиги и быть полезными людьми. Мы хотели быть полезными людям. И в это мы верили, и об этом мы мечтали – это и были мы, сидя у походных костров, и подложив под спины отцовские рюкзаки.

Эдуард Хиль поет в своей песне: «Молодость всего Земного Шара держите вы в собственных руках». Такая была страна. Такие были мы. И в рюкзаках наших были надежды, рядом с мылом и зубной щеткой. И было там чисто.

Говорят, что молодежь всегда одинаковая. Может быть. Но вот только мой опыт общения с современными молодыми людьми говорит обратное. Причем, я не говорю о молодых людях, пораженных нацистской идеологией. Это отдельный разговор. Я говорю о вполне нормальных, в этом смысле, юношах и девушках. Что сегодня в их «рюкзаках»? С чем они приходят в мир? О чем они мечтают?

Я могу ошибаться, но кажется мне, что не очень-то я и ошибаюсь. Кажется мне, что основная масса и не только молодых людей, а уже и все мы – мы, ходившие с отцовскими рюкзаками, все мы тоже переродились за последние три десятилетия. И мечтаем мы не о подвигах и не о геологоразведке, а мечтаем мы о деньгах. О собственности. О вещах. О машинах и спокойствии.