– На Новый год положено делать подарки! – сказал я, внимательно глядя на родителей. – Желательно дорогие и приятные!
– Вот как? – удивилась мама. – А я и не знала… – и посмотрела на папу, ища поддержки.
Но папа ее не поддержал.
– Сын прав! – сказал он. – Видишь, он уже становится взрослым…
Я победоносно глянул на маму и постарался вытянуться, чтоб стать повыше ростом.
А папа продолжил, обращаясь к маме:
– …так что, нас ждут с тобой прекрасные новогодние подарки!
– Правда? – обрадовалась мама.
– Конечно! Раз сын сказал… – папа был серьезен, как никогда.
Я хотел, было, ответить, что подарки надо дарить только мне, но прикусил язык. Так опозориться перед родными, поверившими в меня, я не мог.
Ситуация… До Нового года десять дней, а денег у меня – рубль с мелочью! Маловато…
Ладно. С деньгами что-то придумаю. Потом. А сейчас важно узнать, какие подарки больше всего обрадуют маму и папу.
– Что можно подарить маме? – спросил себя.
И честно ответил:
– Не знаю!
Аналогичной была ситуация с папой…
Я – плохой сын!
Что-то горько на душе стало… И я вдруг вспомнил, что никогда-никогда за свои немалые уже десять лет не делал родителям подарки. Нет, мы что-то
ненужное и уродливое клеили в детском саду, рисовали какие-то придурошные открытки в школе, но это было не более, чем испорченные плоды урока
«ручной труд».
Я долго думал, а потом пошел к маме.
– Мама! – спросил у нее. – А что папа больше всего хочет?
– Чтоб ты всегда был здоров! – сказала мама. А потом подумала и добавила: – И счастлив!
– Это неинтересно… – отмахнулся я, – ты мне лучше скажи, что папа хотел бы получить от Деда Мороза?
Мама задумалась.
– Знаешь, – сказала она, – у папы нет хорошей авторучки. Стыдно смотреть на то, чем он пишет…
Поблагодарив маму, я принялся за папу.
– Па-а, а что мама попросила бы у Деда Мороза в подарок?
Папа тоже подумал, а потом сообщил, что у мамы заканчиваются любимые духи «Красная Москва».
На следующий день после школы я пошел по магазинам. Итоги этого мероприятия меня просто убили. Да, я нашел в магазине «Военторг» на Ленина
прекрасную китайскую авторучку с золотым пером! Да, в парфюмерном отделе там же имелись духи «Красная Москва». Но! Авторучка стоила сорок пять, а
духи – пятьдесят пять рублей!
Где взять такие невероятные деньжищи?
Весь день я ходил, повторяя и повторяя вопрос:
– Что делать?
А ночью мне приснился наш кот Василий, который, расправив усы и хватив валерьянки, предложил:
– Возьми деньги у меня!
С тем я и проснулся, зная, что выход найден.
По-моему, уже когда-то, краснея, рассказывал, что у меня была копилка в виде кота. И я частично методом пожертвований, частично методом прямого
вымогательства собирал в копилку деньги на фотоаппарат «Смена». Стоил фотоаппарат сумасшедшие деньги – сто сорок рублей! Но он был больше, чем
цель. Фотоаппарат был мечтой заветной!
А теперь предстояло мне расстаться с мечтой.
Глаза немного слезились, когда я, расстелив газету на полу, взял с полки копилку-кота. Он был у меня очень и очень долго, больше года, и я привык
к нему… Мне казалось, что кот смотрит на меня укоризненно.
Отвернувшись, я ударил по донышку молотком. Слабо, наверное. Донышко не разбилось. Я ударил сильней, потом еще сильней.
И…
Вместо того, чтоб проделать дыру в донышке, я разбил кота на пять частей! И заплакал.
Потом все же собрал среди осколков рубли, трешки, одну красную десятку и мелочь. Подсчет богатств показал, что уже есть девяносто два рубля. С
копейками.
Ближайшие два дня я просто вымогал послать меня за покупками. Еще бы! Ведь вся сдача мелочью, по негласному уговору, оставалась мне. Честно
говоря, покупая сахар, я смошенничал, попросив продавщицу тетю Катю дать рубль двадцать сдачи мелочью…
А потом пришел к нам мой дядя Гриша. Он погостил, попил чай с родителями, а уходя, вынул пять рублей и сказал:
– А ну, Шурка, тащи сюда своего кота!
– У меня его нет… – пробормотал я.
– Как нет? – удивилась мама. – Я твоего кота только на днях видела!
– Я его разбил! – и я показал маме обломки копилки, которые зачем-то тщательно сберегал.
– А где деньги? – спросила мама.
– Потратил…
– На что?
– Не скажу!
Почуяв неладное, дядя сунул мне пятерку и поманил за собой.
– Пойдем, проводишь!
– Достанется? – спросил он во дворе.
Я пожал плечами. Было очень-очень обидно!
– Хоть с толком деньги потратил? – спросил он.
– Еще не потратил…
И я рассказал ему все!
– Сколько не хватает? – деловито спросил дядя и, впервые в жизни, погладил меня по голове.
– Уже хватает…
– Тогда вот что, сходи-ка ты в гастроном «Темп» на Полицейскую и купи родителям и себе по пирожному. Это успокаивает! – и дядя протянул мне десятку.
– Пошли вместе! – оживился я. – Нам же до угла по пути!
Но дядя Гриша сослался на какие-то дела и остался.
Когда я с пирожными вернулся домой, у мамы с папой был смущенный вид. Они шумно радовались пирожным, но почему-то, отдали мне еще и по половинке
своих… О разбитой копилке больше разговоров не было. Сами осколки копилки тоже пропали.
Ручку с золотым пером и духи я купил назавтра. И спрятал.
Тридцать первого декабря, ложась спать, подарил родителям, перед тем, как они ушли встречать Новый год, авторучку и духи. Они обрадовались, стали
благодарить. Это было так приятно!
Утром, проснувшись раньше всех, я глянул под елку. Все-таки и я надеялся на подарок. Под елкой на каком-то постаменте стоял мой копилка-кот,
кем-то умело склеенный. Собирать в него деньги, конечно, было нельзя, но… Я обрадовался. А потом огорчился. Склеили кота и все! Неужели я больше
ничего не заслужил? Я сидел, сдерживая слезы, и думал над тем, что поблагодарю за подарок и виду не подам, что обижен…
А потом я глянул на довольно большой куб, служивший коту постаментом.
Не может быть!
Но это было так. Постаментом коту служила коробка, и я знал, знал, знал, что в ней найду!
