И только одного – самого жизнерадостного: Свету.
Я знал разных поваров: холодных, горячих, этнических, самоучек и профессионалов, русских и не очень.
И только одного – самого жизнерадостного: Свету.
Света подрабатывала подменным поваром (заменяла запивших, заболевших и запивши-заболевших основных поваров) в свой единственный выходной.
По первому звонку на Авито.
В «ресторан элитной сербской кухни» (где я служила мойщицей 2/2 за тысячу сто ежедневного расчёта) Света пришла заменить Славку-повара, который никак не мог выйти из празднования тридцатилетия.
Повара обычно не опускались до бесед с мойщицами, но – не Света. Потому что на основной работе (кафе при автосалоне) она трудилась поваром и мойщицей одновременно. И ещё поваром раздачи, корневщицей и грузчиком. За две тысячи триста в смену.
Найти такой клад (за столь не большие деньги) хозяйке бизнеса помогло Светино молдавское гражданство.
Наплыва клиентов в сербском ресторане не было совсем и мы мило беседовали об о всём: о ценах, о работах, о погоде, о Питере. И к концу смены дошли до сокровенного: дети. Мои дети – Алиса, тосковали и видели мать либо спящей, либо уходящей на мойки. И, как следствие, находилась в глубокой декабрьской депрессии.
(В свободное от сербского ресторана время я мыла подвальчик-кулинарию за девятьсот рублей смена с местами общего пользования и ежесменным расчётом.)
- Знаешь, Свет, она совсем одна. Учится и читает что-то. Ей так тоскливо! – сказала я.
- Госсссподи! – сказала жизнерадостная Света, - нашла проблему. Заведи ей кота. И сама порадуешься. Ты любишь котиков?
Я очень любила котиков, всю жизнь.
И Света рассказала про своего Ваську. Толстый, полосатый, весёлый – радость на лапках. А Юрик как любит! И они вдвоём ждут Свету из кафе.
- А взяли мы Ваську на помойке – страшнющего! Его собаки порвали, больной был всем чем можно, - эмоционально рассказывала Света, - хозяйка квартирная была против, но я сказала буду за Ваську две тысячи доплачивать, ничего – согласилась. Подлечили, кастрировали – красавец теперь. Не озлобился: Юрика любит как, рисуют вместе.
- А сколько Юрику Света? – спросила я.
- Семнадцать, - ответила Света и на минуту помрачнела. Но, потом, опять вернулась в обычное восторженно-радостное состояние.
Юрик родился с одной лишней хромосомой, там, в молдавском райцентре. Муж и отец устранился от всего ещё до года, и родил новых, здоровых детей с другой женщиной.
Света разрывалась между работой (поваром и мойщицей) в единственном городском ресторане и Юриком, которого не брали ни в школу, ни в сад. Мать Светы и бабушка Юрика, пока была жива, водила его гулять и говорила:
- Не слушай их, Юрик, не слушай. Ты - не даун, они злые дураки. Ты просто особенный! И мы тебя очень любим.
Бабушка умерла и некому стало говорить Юрику, что он особенный и водить гулять. Один Юрик гулять не мог, его обижали.
Он сидел в пустой квартире и рисовал.
- Мама, сделай так, чтобы я больше не проснулся, пожалуйста! – однажды попросил Свету Юрик.
И Света - сделала.
Собрала Юрика, вещи и уехала в Питер. Здесь они нашли центр с ежедневным пребыванием для особенных детей и – всё стало хорошо.
Съемная квартира рядом, кафе при автосалоне и Васька.
- Он у меня умница, уже читает и считает! А как рисует – Елена Григорьевна из центра его каждый день хвалит! И кушать сам себе греет и Ваську кормит! - радостно-радостно говорила Света.
Все мои беды: нарывающие от моющих руки, безденежье, неоплаченные коммунальные в съемной квартире, заброшенная Алиса - померкли.
И мне стало страшно стыдно.
- Не кисни: всё наладится, - сказала мне на прощание Света – самый жизнерадостный повар в Питере, с доходом за смену в две триста и расходами на центр для особенных деток, съемную квартиру, патент и Юрика.
И две тысячи в месяц за Ваську – отдельно.
© LelaMm
