Жабодавы - это речные суда или суда типа "река-море". В Саратове загрузил, в Барселоне выгрузил. Удобно же? Описываемые события произошли на бывшем "Сормовском" под новым названием "Solna". Потом оно называлось "Little Dona", а сейчас похоже уже порезано на иголки, всё же 1971 года постройки.
Длина 113 метров, ширина 13, берет около 3000 тонн груза. Тогда оно принадлежало турецкой компании "Гюнеш шиппинг лтд.", но команда комплектовалась полностью нашими людьми.
Итак, мы стояли в городке Рени на реке Дунай и грузили свекловичный жом - такие прессованные жмыхи на корм скоту. Интересная штука - твёрдые серые колбаски, напоминающие фарш, каким он вылазит из мясорубки, когда прокрутишь вареное мясо, только диаметром побольше сантиметра. Но стоит ему намокнуть - он становится зелёного цвета и здорово увеличивается в размерах. Не дай Бог, вода в трюм попадет, читали о леденящих душу историях, как намокший груз гороха разрывал корпуса судов?
В тот день наш старпом, чиф на морском слэнге, сходил на берег, а ему на замену должен был приехать новый. Зайдя днём в столовую, я увидел маленького, можно сказать, миниатюрного человечка с морщинистым лицом. Он приблизился ко мне, принял положение "смирно", эдак по-гусарски сделал кивок головой, изображающий поклон и заявил: "Я перед вами преклоняюсь!".
Я, не побоюсь этого слова, слегка оху.л.
"Это наш новый старпом", сладенько пропела из окна раздачи повариха. "Второй механик", отрекомендовался я, стараясь не вдыхать густой перегар от преклонявшегося передо мной чифа и поспешно удалился. А все эти Рени, Измаилы, славятся наличием немеряных объёмов свободно продающегося домашнего вина, что и сказалось ещё до конца суток.
Как обычно, без пятнадцати полночь я проснулся, сполоснул лицо и, накинув комбинезон, отправился на вахту. Судно шло средним ходом.
Деда в машине не оказалось. Я отпустил совершенно осоловевшего моториста и остался один. Обороты двигателей практически не менялись, потом несколько раз ощущались довольно резкие манёвры судна. К четырём часам утра третий механик на вахту не явился, на звонки по телефону не отвечал. Чертыхаясь, я поднялся в жилой коридор. Третий дрых невменяемым пьяным сном, попытки растолкать его приводили лишь к невнятному мычанию. - Ну, сука, погоди до утра, обозлился я и отправился к деду, чтобы договориться поделить вахту третьего пополам. Дедушка сладко спал на диване рядом с капитаном. Славное амбре витало по помещению.
Па-няятно, - подумал я и поднялся на всякий случай на мостик. За рулём обнаружил нашего электрика(!) Сашу, команды ему отдавали два молодых крепких мужчины, оказавшиеся лоцманами.
Саша поведал замечательную историю. Вскоре после отхода перебухались все: отцы-командиры, второй помощник, боцман, все три матроса, сварной. Только о поварихе не было точных сведений.
А Саша гастритом маялся, потому оказался единственно способным управлять судном. Представьте ситуацию, - идём по реке, с мощным течением, постановка на якорь здесь особенно сложна, выполнить ее некому. Старичку-лоцману и Саше ничего не оставалось, как вести судно дальше. Но на подходе к Вилково лоцман попросил себе замену, подскочил катер с этими молодцами, а ветеран съехал от греха подальше.
И тут заявляется чиф. Объявляет лоцманам, что преклоняется перед ними (это такая манечка у него оказалась), потом сообщает им, что ни хрена они в судовождении не понимают и с криком: "Право на борт!" отталкивает электрона от штурвала и начинает разворачивать судно поперёк течения.
На счастье, не было ни встречных, ни попутных, ни поворота фарватера. Лоцманы стали отдирать его от штурвала, схватили за шиворот и штаны и кинули вниз по трапу, ведущему на мостик. Так вот почему виляло судно! - понял я. И собрался уходить в машину.
Тут лоцманы и говорят: Сейчас мы убываем (а ночь ведь кромешная), из реки мы вас вывели, а дальше ниипёт.
- А как же мы? - возопили мы с Сашей.
- Нет проблем, - отвечали навигаторы.
- Снизьте ход до малого и рулите так, чтобы воон те огоньки были градусов тридцать справа по курсу. Ничего страшного.
И с тем были таковы.
Ну что, ушёл я вниз, снизил обороты и стал ждать, чем все это закончится, попивая крепчайший кофе, спать уже здорово хотелось. К огромному моему удивлению, в пол-девятого заявился опухший дед. Мы дружно осудили моральный облик третьего, и я убрался в каюту, не желая вообще никого видеть.
Ну почему я вот трезвый остался? Кто это оценит?
А вы удивляетесь, как это в век компьютеров, радаров и спутниковой навигации суда сталкиваются... Вот по этому самому зачастую.
Где-то раньше я уже описывал, как на берег у Босфора на глазах всего честнОго народа выбросился груженый "Волго-Дон..." энергично затарившийся винцом в Поти у так понравившегося им Гоги.
За пару недель чиф был дважды отлуплен на судне за свои выходки, нравы у нас простые. Вскоре на стамбульском рейде к нам прибыл владелец компании, технический директор (хоть и турки, но хорошо говорившие по-русски) и пара молодых ребят, которые должны были устранить неисправность в навигационном оборудовании. На мост заявился старпом, стал поглаживать по головам склонившихся над прибором специалистов - прически их ему не понравились - и спрашивать, не [оскорбление]ы ли они? На его счастье, эти русского языка не понимали, просто пытались уклониться от неожиданных ласк. Когда техдиректор Исмаил попытался его урезонить, тот стал крутить дули и тыкать их в нос судовладельцу, выкрикивая, что не боится никого. На следующий день его с судна увезли и более я ничего о нем не знаю.
Такие дела(с).
