Насколько можно было разглядеть, в его пасти не было ни одного зуба, который можно было бы оправить в серебро и носить на поясе вместо кинжала.
Когти тоже оставляли желать лучшего. Шкура, вовсе не покрытая бриллиантовыми доспехами, провисала на брюхе и между лапами и вообще показалась рыцарю какой-то штопаной, что ли. Повесить такое над камином в пиршественном зале - хм... разве что на посмешище друзьям и соседям. Рыцарь вздохнул и сказал сварливо:
- Ну что, начнём, пожалуй?
Дракон изучал рыцаря, из последних сил сдерживая зевоту. "Лядащий-то какой! - думал дракон. - И коняга скоро откинет копыта, похоже: ишь, бедолага, бледная, как смерть. И туда же норовит - копытом землю роет. Прикончить её первую, что ли, чтоб не мучилась? Кой чёрт придумал эти дурацкие правила! Ещё часа два можно было спать спокойно и мне, и ему".
Дракон разинул пасть и выпустил пару колечек дыма. Потом подумал и дыхнул нежно огнём в сторону рыцаря. Конь попятился назад и сел на круп.
- Эй, ты! - прогрохотал дракон, - Отпусти лошадь-то, пусть попасётся в лесочке. Тут волков нет, не боись, цела останется.
Рыцарь презрительно смотрел на потуги старого ящера: пытается запугать его еле заметным огнём и поносными словами - не на того напал! Он спешился, отвёл верного коня в сторону леса, убедился, что тот выбрал правильное направление, и вернулся на поле брани. Блики восходящего солнца играли на клинке и доспехах, когда отважный воин ринулся навстречу врагу.
Дракона ослепили солнечные зайчики, и он пропустил первый удар. "Небось каждый вечер зубным порошком шишак чистит", - решил он и лёгким мановением хвоста выбил меч из рук рыцаря. Тот схватился за копьё и попытался вонзить его дракону в шею. Дракон уклонился, отпрыгнул назад, припал к земле и издал не самый свой громкий рёв.
Рыцарь встретил рассерженный вой раненого змея с усмешкой. Кисть правой руки болела, бедро, по которому вскользь пришёлся удар зубчатого хвоста, кровоточило, но, в общем, он был в порядке. Отступление врага дало ему время подобрать меч и собраться с духом. Он снова подступил к дракону, стараясь дышать ровно, и вдруг, неожиданно для самого себя, сказал:
- Ну что, перекур?
- Перекур, - согласился ящер.
Через две минуты оба сидели на травке и обсуждали невесёлые дела в королевстве.
- Слушай, а как ты думаешь, налог на сено отменят? - спрашивал с надеждой рыцарь. - Ну ведь не может же сено стоить дороже мяса! А то я каждый день выбирать вынужден: себя кормить или коня.
- Отменят налог на сено, введут налог на дороги. Или на окна. Или на рыцарские поединки. Король, он тоже человек, ему тоже надо жить на что-то, - отвечал дракон, который ни разу в жизни не заплатил ни одного налога, а, совсем наоборот, только и делал, что собирал дань с окрестных крестьян. Поэтому в душе он был на стороне короля, а не его подданных. В конце концов, не нравится - езжай в соседнее королевство, может там жизнь слаще будет. Дракон чувствовал, что собеседник начинает его раздражать. Как-то не благородно соперникам рассуждать о налогах. Уж лучше б бранился, что ли...
Через два часа битва была закончена. В конец измотанный, потерявший несколько зубов и шлем, рыцарь, поддерживая онемевшую правую руку, уехал прочь ни с чем. Дракон, зевая во всю пасть, рассказывал принцессе за завтраком подробности поединка. Принцесса отчаянно скучала.
- Каждый раз одно и то же. Прибил бы хоть одного, что ли... Зачем ты их отпускаешь?
- Привычка, - вздохнул дракон, - вот поджарил бы я его, а что потом? Ведь не есть же его, в самом деле!
- Ну, посмотри ты на себя! Весь в грязи перепачкался, два ногтя на задней лапе сломал, хвост обтрепал и шкуру попортил!
Дракон оглядел себя со всех сторон и смущённо кивнул.
- Эх! - сказала принцесса, которая была вовсе и не принцесса, а дочь молочника (ну да никто пока с дракона её родословную не требовал).
- Снимай шкуру, заштопаю...
