"Синие киты" войны: Почему бойцы, прошедшие ад АТО, решаются на самоубийства
Они ничем не отличаются от своих собратьев: утром – кофе и сигарета, построение, телефонные разговоры с родными, шутки и планы на тот момент, когда "вот все кончится, и я...". Они относят в прачечную форму, просят собратьев купить в магазине чего-то сладкого, постят что-то в Фейсбуке, а через мгновение – единственный выстрел – и все! Что случилось? Почему никому ничего не сказал? Как могли не досмотреть?
В прошлом году 63 украинских защитника, которые проходили службу в Вооруженных Силах Украины, наложили на себя руки. И это только официальная статистика. Сколько "дембелей" пошли той же дорогой – пока не знает никто.
Depo.Запорожье попытались разобраться: почему ребята, которые смогли выжить под обстрелами врага и побывали в настоящем аду войны, добровольно уходят из жизни, а также, как разглядеть потенциального самоубийцу в камуфляже и чем ему помочь.
У чиновников Министерства обороны Украины есть такое понятие, как "небоевые потери" – это те военнослужащие, которые погибли на Донбассе из-за событий, не связанных с ведением боевых действий. С начала проведения АТО в украинской армии таких бойцов почти 1 300 человек.
Среди основных причин смерти – ДТП, болезни, неосторожное обращение с оружием, отравления алкоголем и самоубийства. Именно суицид находится на первом месте среди причин гибели военных. За три года войны из жизни добровольно ушел каждый пятый "небоевой" – 259 солдат. В 2016 году таких было 63.
"Эти цифры не отражают истинной картины. Ведь 63 человека, о которых говорят в Минобороны – это действующие военнослужащие Вооруженных сил Украины. В этой статистике нет бойцов Нацгвардии, Нацполиции, пограничной службы, добровольцев. Кроме того, вообще отсутствуют данные по ветеранам войны, которые покончили с жизнью уже после демобилизации. Поэтому, мы не знаем реальной цифры даже приблизительно", - говорит военный психолог Андрей Козинчук из Всеукраинского общественного объединения "Побратимы".
В то же время, господин Андрей говорит, что нельзя составлять "рейтинг причин", из-за которых ребята стреляются или лезут в петлю: каждый случай самоубийства – исключительно индивидуальный и толчком для суицида может стать что угодно. Однако, все же, существует несколько моментов, которые их объединяют. "Сплошная измена или Порошенко, который не отправил своего сына на войну, не могут стать причиной для самоубийства. Однако, может возникнуть ряд проблем, в том числе и психологических, с которыми боец не может справиться самостоятельно, а поддержки извне он не получает. Именно это – отсутствие поддержки – объединяет все самоубийства", - говорит психолог.
Офицер 37-го батальона 56-й бригады ВСУ Алексей Петров добавляет, что подтолкнуть бойца к такому страшному поступку может и ощущение собственной ненужности. "Здесь, на фронте, военнослужащие кому-то нужны: государству, командиру, боевым собратьям. В конце концов, самим себе. А вернувшись домой, многие сталкиваются с тем, что работы нет, в семье – не понимают, а у друзей совсем другие проблемы", - говорит Алексей Петров.
Бывший боец, а ныне – председатель совета ветеранов АТО Запорожской области Вячеслав Зайцев поддерживает коллегу по оружию: действующим военнослужащим, а также ветеранам нужна поддержка как общества, так и со стороны государства. Ведь многие из ребят, возвращаясь домой, не могут найти работу, или получают мизерную зарплату, их публично унижают в общественном транспорте, когда водители отказывают в бесплатном проезде, и так далее. Все это в комплексе может вызывать у бойца или ветерана злость на гражданских, которые не видели войны, что впоследствии перетекает в затяжную депрессию.
"На проблему самоубийства среди военных и ветеранов должно обратить внимание в первую очередь государство. Нельзя опираться только на помощь волонтеров, психологов или круг собратьев... В Запорожской области сегодня 11 тысяч военнослужащих, чьи проблемы решают именно эти категории людей и совет ветеранов. При этом, этим должно заниматься государство", - говорит Зайцев.
Психолог Андрей Козинчук также говорит, что именно на государственном уровне надо менять, как саму армию, так и отношение общества к военнослужащим. По словам специалиста, в стране надо создать учет ветеранов АТО, чтобы знать не только их количество, но и реальные проблемы, с которыми сталкиваются ребята в мирной жизни. Только после этого, можно обозначить основные моменты, на которые надо обращать внимание и принять решение, как эти проблемы решить.
Кроме того, необходимо менять риторику и в самой армии. "Сегодня в армии все сводится к принципу: "Я – начальник, ты – дурак". От этого надо отходить. Надо избавляться от такого понятия как "замполит" – кстати, ни в одной армии европейских стран их нет... В современной украинской армии должны быть люди, которые бы могли адекватно оценивать психологическое состояние личного состава. Это должны быть не замполиты, а военные психологи – советники командиров, которые могли бы оказать квалифицированную психологическую помощь военнослужащим", - говорит Андрей Козинчук.
По словам его коллеги – запорожского психолога, тренера проекта "Круг Побратимов" Евгения Рябого, если говорить о ветеранах АТО, то им нужна комплексная программа медико-психотерапевтической помощи и психосоциальная поддержка на уровне семьи, общины, побратимского круга. "Психотерапия может помочь решить определенные личностные трудности, стабилизировать эмоциональное состояние бойца , образовать новые формы поведения, которые являются адаптивными и полезными для нового социального контекста. Также полезным будет привлечение ветеранов АТО в ветеранские группы самопомощи", - считает Рябой.
Также военный психолог дает несколько практических советов, как распознать в военнослужащем потенциального самоубийцу. По его словам, американские специалисты из университета Джонса Хопкинса при разработке программы оказания психологической помощи для ветеранов войны и ВПО разработали первичную оценку состояния суицидального риска. Эта оценка может быть может быть полезна для помощи нашим ребятам, которые несут свой воинский долг или уже вернулись из АТО, она может быть выполнена через прояснение 4 вопросов:
1. Думает ли человек о том, чтобы покончить со своей жизнью?
2. Имеет ли он план, как это сделать?
3. Есть ли у него средства для осуществления этого плана, доступ к ним?
4. Были ли раньше у человека попытки совершить самоубийство?
В случае утвердительных ответов на большинство вопросов, а особенно на второй и третий, необходимо ставить перед человеком вопросы о перенаправлении к специалисту-психиатру, который назначит медикаментозное лечение или госпитализацию.
Кроме того, по словам психолога, в случае, если близкие обнаружили у бойца склонность к самоубийству или же он открыто заговорил о своих страшных намерениях, следует вести себя спокойно, проявлять понимание суицидального человека, говорить с ним на одном языке.
"Надо ему объяснить, что потеря боевых побратимов, близких людей, надежд на будущее, участие в боевых действиях в некоторых случаях ведет к переживанию, подавленному настроению и желанию совершить самоубийство, но это состояние, которое можно корректировать, и человек нуждается в помощи, которая может быть ему оказана", - объясняет Рябой.
Также надо понимать, что суицид – не манерность или своеобразная попытка привлечь внимание. Другими словами, боец или ветеран АТО всегда должен быть воспринят серьезно. "Не морализуйте в разговорах с военным и относитесь с уважением к его чувствам", - резюмирует психолог.
А еще специалисты советуют не лезть в душу бойца и не расспрашивать его о всех ужасах войны: если захочет – расскажет сам. Не стоит заставлять постоянно вспоминать погибших собратьев или же проблемы, с которыми военный столкнулся на службе: конфликты с сослуживцами или командирами, болезни, и тому подобное.
