Первая российская ГЭС (20 фото)
Категория: Интересные фоторепортажи
27 июля 2015
— Стучит?
— Стучит.
— А должно?
— Должно потом перестать. А потом опять стучать будет, — веско отвечает инженер, прислушивающийся и к вопросам публики, приехавшей увидеть Гоцатлинскую ГЭС, и к мерному стуку в одном из двух гидроагрегатов. Через какое-то время, действительно, стук прекращается; инженер просит тишины, прислушивается к ней и что-то записывает в книжку.
На только что возведенной на реке Аварское Койсу — село Чалда, Гергебильский район, Дагестан — ГЭС запустили пуско-наладочные работы. 72 часа комплекс станции — здесь его называют емким словом «имущество» — проверяют по десяткам позиций. На взаимодействие всего со всем, в разных режимах, внутри — и с сетями, передающими ток. «Гидроэлектростанции существуют для того, чтобы вырабатывать электроэнергию», — напоминает главный инженер «Ленгидропроекта» Борис Юркевич, популяризирующий гидроэнергетику везде, где возможно — вплоть до сдвоенной лекции на телеканале «Культура». «Как раз именно Дагестан и бассейн трех рек Койсу очень хорошо приспособлен для этих целей. Посмотрите: узкое ущелье, минимальная зона затопления, минимальный экологический ущерб — и в то же время мы получили сто мегаватт мощности».
Горы, река, абрикосы у дороги — здесь это практически тотемный фрукт — и мастера по серебру вдали от лишних глаз. Идеальная открытка даже для республики, где с красивыми видами никаких проблем нет. Небогатые дома, висящие на краях скал, — честная бедность бросается в глаза сразу. Несколько сотен обеспечиваемых Гоцатлинкой рабочих мест, включая инфраструктуру и производные — водители, торговля, обслуживание, охрана — серьезное подспорье для жителей села Чалда и многих других.
В отличие от прочих гидроэлектростанций — например, от недавно открывшейся Богучанской, которую строили еще с 1977 года, с понятным перерывом на распад СССР и безденежье, — Гоцатлинская представляет собой не советское, а уже чисто российское сооружение, разработанное «Ленгидропроектом». «И впервые осуществленное на практике», — подчеркивают дагестанские гидростроители. За время стройки с 2006 года дважды сменились президенты России и трижды — главы Дагестана. Не самый выдающийся долгострой на фоне той же Богучанской — и куда меньший по объему: сто здешних мегаватт — это не три тысячи. Но проблем хватало. Сдача переносилась несколько раз: то кончались деньги, то дорожали плановые работы — и тогда выпускались дополнительные акции «РусГидро» как раз под строительство у Гоцатли.
Зона затопления, о которой говорил инженер Юркевич, хоть и относительно небольшая — например, по сравнению с Ирганайской ГЭС, лежащей ниже: там речь шла о тысяче гектаров садов и пятистах постройках — но тоже заставила жителей распрощаться с частью плодородной земли и пастбищ. Ирганайскую завершили десять лет назад, но вопросы с компенсациями не решались вплоть до 2013 года, когда жители отправили письмо Владимиру Путину, пригрозив, что дети не будут ходить в школу и детские сады, пока в ситуацию не вмешается глава Дагестана. «Гоцатлинским» обещали компенсации еще в 2011 году, но выплатили не все и не всем.
По-человечески — да и по закону — понять их можно: имея перед глазами печальный пример, просто сидеть и ждать смысла не было. В прошлом году двести жителей района прорвались к плотине с требованием денег. Можно было бы в очередной раз сказать «приходите завтра», но выплата компенсаций либо договоренность о четких сроках есть неотъемлемое требование для закрытия работ на водохранилище. Не подписан акт на один участок работ — нельзя начинать следующий этап, то есть заполнять водохранилище. Нельзя начинать — нет и денег. Не пришли деньги — нет зарплаты, а о сроках сдачи в очередной раз можно забыть. Ко всему следует добавить, что за время строительства Гоцатлинской ГЭС в республике изменилась структура прав собственности на землю: за нее раньше формально отвечал регион, сейчас — сельсоветы, и у каждого свой взгляд на суммы компенсации. Ну и не стоит забывать о перекрестном финансировании: «РусГидро» платит за строительство электростанции, республика обеспечивает работы на водохранилище и все, что с ними связано. А денег по запросу, опять же, нет.
В результате в «РусГидро» — после переговоров с руководством республики и федерального Министерства по делам Северного Кавказа — на пять лет отказались от 260 миллионов рублей ежегодных налоговых льгот по платежам в бюджет Дагестана: такая преференция была заложена в договоре между гидростроителями и региональным правительством. Миллиард триста миллионов рублей — сумма весомая, но не в том случае, когда речь идет о простое станции, в строительство которой уже вложена сумма на порядок большая, около 14 миллиардов. Водохранилище до так называемого нормального подпорного уровня в 665 метров заполнили к середине апреля, что сняло последнее препятствие к открытию шестнадцатой ГЭС Дагестана. Той самой, о необходимости которой глава республики Рамазан Абдулатипов упоминал уже во втором новогоднем обращении.
Дагестанский филиал «РусГидро» — самый многочисленный в стране по объектам: полтора десятка ГЭС в управлении, малых и средних. Реки горные, берега скалистые, отсюда специфика — и возможность для льготного маневрирования. Москвич платит пять рублей за киловатт-час, житель Дагестана — два рубля двадцать копеек именно за счет разветвленной сети малых и средних электростанций. Правда, и объем неплатежей в отрасли на Северном Кавказе в целом несколько выше, чем в среднем по России — но не будем портить праздник гидростроителям и отбирать хлеб у контрольных органов. Важно знать две вещи: льготные тарифы для Северного Кавказа недавно были продлены правительственным распоряжением до 2018 года, и, соответственно, перспектива «электромайдана» небогатым, но полным гражданского темперамента регионам СКФО вроде бы не грозит. Зато нынешний энергодефицит Дагестана в миллиард с небольшим киловатт с вводом Гоцатлинской ГЭС закрывается сразу на треть.
«В качестве диафрагмы на плотине используется литой асфальтобетон», — объясняет Байсар Гаджимагомадов, технический директор АО «Сулакский гидрокаскад», занимающегося постройкой республиканских ГЭС. «Инновационная технология, применена и на Ирганайской — ниже по течению, и на Бурейской ГЭС». Инновации — не от хорошей жизни: обычно непроницаемая переборка делается из глины либо суглинка. В здешних горах и с тем, и с другим не очень. Придумали некий материал, родственный битуму и асфальту — пронизывающий плотину сверху донизу. В Гоцатлинской, стало быть, — на семьдесят метров. «Литой, самоуплотняющийся, — хвалит состав инженер Гаджимагомадов. — Не надо уминать катками — в отличие от западных аналогов».
С промышленным импортозамещением здесь вообще неплохо. Движки — наши, «Силовые машины». В вычислительных и контрольно-измерительных коробках полный интернационал: «Сименс», «Бош», отечественный производитель. Последнее означает технологически остроумную и более бюджетную — но от того ничуть не менее сертифицированную — фантазию на тему немецких и тайваньских микросхем вкупе с плодами собственного электронного производства.
«Вот водослив, — показывает инженер Юркевич. — Таких вы мало встретите в стране: работает в автоматическом режиме. Как только вода повышается за определенный уровень, слив включается без персонала. Эффективно, экономично, надежно». Мощная коряга, крепко зацепившаяся за жерло водослива — здесь Аварское Койсу начинает свой полукилометровый путь через выдолбленную изнутри скалу в обход плотины — напоминает, что некоторые вещи нельзя изменить ничем, включая миллионы кубометров отвесно падающей воды.
Здесь теперь, наконец, готово абсолютно все, что касается дела: производства электроэнергии из воды. После пуско-наладочных остается только открыть станцию, по возможности торжественно. Например, 15 сентября, когда в Дагестане — самой многонациональной российской республике — празднуется День единства народов.
Далее — работа над «дочкой» под названием Гоцатлинская-2 чуть ниже по течению: так называемая деривационная ГЭС, без полноценной плотины и поменьше мощностью — но не воспользоваться рельефом местности «было бы просто бесхозяйственно», уверены строители. И, конечно же, надо будет укрепить и достроить инфраструктуру к имеющейся Гоцатлинке — дороги, коммуникации и прочее. Идти дальше, вперед и выше — то есть, в данном случае, ниже по течению, — доводя до ума имеющееся. Все, как в России, обычное дело.
Ну, и немного местных пейзажей.
