Однажды король Артур пошел войной на сарацин. Однако в одном сражении был
ранен и попал в плен к турецкому пашЕ. Войска отступили и Артур остался в
плену. Пришел к нему пашА и говорит:
- Могу тебя отпустить, но с одним условием. Гарем у меня большой, но кто
знает что с ними делать. Капризные стервы, управы на них никакой нет!
Вобщем можешь двигать в свой Камелот, но дай честное королевское, что через
год вернешься и дашь ответ на один простой вопрос: Чего хочет женщина?"
- А если не найду ответ?
- Тогда погостишь у нас недельку на колу, а там и похороним.
- Согласен, чо тут думать.
И рванул Артур до Камелоту.
Несколько месяцев метался, расспрашивал девок разных чего они хотят, но
мнения расходились. Одной лошадь подавай, другой мужика покрепче, третьей
Орбит" черничный. А тут вдруг умные люди подсказали, что на опушке
Шервудского леса живет древняя-древняя ведьма. Уж если кто и знает, так это
она.
И побёг Артур к ведьме. Зашел в избушку, истолковал проблему, а она ему и
говорит человеческим голосом:
- Это фигня. Ответ знаю, но за просто так не скажу. Пускай кто-нибудь из
твоих рыцарей на мне женится…
И погалопировал король обратно в замок. Собрал всех рыцарей круглого стола и
обьяснил, что такая вот коллизия возникла. Требуются добровольцы.
Тут вскакивает Ланселот, бьет себя пяткой в грудь:
- Артур, за тебя хоть жизнь отдам, хоть на ведьме женюсь.
На том они и порешили. И ответила ведьма Артуру, что каждая женщина хочет
сама распоряжаться своей судьбой.
В счастливых соплях Артур ускакал к паше, а когда вернулся пришло время
свадьбы.
Гости собрались, Горько!" кричат и все сопутствующее. Ланселот сидит
бледный, ведьма голая на столах пляшет, ужралась как свинья, ко всем
целоваться лезет. Ланселоту хмурый сидит, все равно хуже не будет.
И вот наступает первая брачная ночь. Сдерживая рвотные позывы, юный рыцарь
входит в спальню и видит на кровати + обалденную красавицу (возможно даже
блондинку, но об этом история умалчивает). И говорит ему эта красавица:
- Ну шо вылупился? Челюсть подбери, а то наступишь. Вот такая вот я
благодарная. Дал ты мне на свадьбе оторваться, теперь моя очередь тебе
чего-нибудь дать. Могу вот красивой быть, но только половину времени.
Хочешь ночью буду красавицей, а днем кошмаром стремным, хочешь - наоборот.
Выбирай. Только давай быстрее, а то спать хочется.
Задумался Ланселот. Днем на людях со старухой позориться, зато ночью жизни
радоваться, либо днем гоголем ходить, а ночью с этим покемоном спать.
Дилемма-с... И говорит:
- Что-то у меня после всего этого пьянства мозг не варит. Так что решай ты
сама.
- Молодец, хвалю! Ты опять дал мне распорядиться своей жизнью. За это я
всегда буду красавицей. Живи и радуйся.
МОРАЛЬ: Не важно, красивая твоя женщина или нет. Умная или глупая.
Все одно - она ведьма!
Парадокс Семёныча
В тот день Семеныч неожиданно вернулся с улицы неотпижженым. Это само по себе нехуйово настораживало, а когда он зашёл на кухню, залпом въебал из горла
целых полтора глотка водки и, покашляв пару минут, улыбнулся во все свои четыре с половиной зуба, стало окончательно ясно: к нашему многострадальному дому,
похрюкивая от предвкушения, уже вовсю приближается очередной пиздец модели "здрасьте, а я к Семенычу"+
И точно - в следующую секунду Семеныч растянул свою мегалыбу ещё шире (я её когда на ночь вспоминаю, до сих пор без клеенки спать не ложусь), перегнулся
через стол и доверительно прошамкал: "Саныч, ты охуеешь - я через агентство с бабой познакомился! Вечером в гости придет". Я не то чтобы охуел, я блять
вместе с котлетой чуть полвилки не откусил и водкой подавился, а этот горбатый меня даже по спине не похлопал. Засвистел какую-то хуйню и приплясом в
комнату свою съебался. Казанова блять недобитый.
Я кое-как откашлялся и попытался представить себе, что за самка могла клюнуть на этот оживший кошмар генного инженера. Варианта было всего два: либо у неё
должно быть ниибаццо большое и доброе сердце - либо ниибаццо большая и страшная тушка. Вспомнив ещё раз Семенычеву улыбку, я понял, что про вариант с
сердцем по-любому придётся забыть: не может же быть, чтобы женщина полностью состояла из сердца, весила пятьсот килограмм и при этом еще могла бы с кем-то
знакомиться. Так что не оставалось мне ничего другого, как вслушиваться в Семенычев свист (который пиздец как напоминал брачную песнь обкурившегося ужа) и
тихо бояться приближающегося вечера.
Оказалось, зря боялся. Надо было не бояться, а вещи собирать и в лес, к партизанам съебываться. Где-то около семи вечера в прихожей раздался звонок, и
буквально через пару секунд два глухих удара в дверь. С потолка посыпалась побелка и всякие пауки, со стены сорвался и недоуменно повис на одном гвозде
портрет Товарища Че, даже вечно тарахтящий холодильник в прихожей вдруг пару раз чихнул и замолчал. И только контуженный дедок из соседней квартиры вдруг
забыл про свою немоту и завопил про каких-то йобанных Гансов, йобанного старшину и йобанную атаку, но тут раздался ещё один удар и дедок замолчал, а
охуевшая дверь, решив что лучше позор чем смерть, сдалась и распахнулась. В проеме на фоне освещенного коридора чернел силуэт. Не, не так: чернел Силуэтище
блять.
Постояв без движения секунд пять, гостья тихо пробасила "Ыы, чобля, спите все чтоли+" и вдруг заорала: "Сё-о-ома, тыгдебля-а-а?!". От её крика у меня
пиздец как заложило уши и почему-то потемнело в глазах. Сначала я так и подумал: Всё, БС, пиздец - полопались нахуй твои глазки, прощай любимая порнуха; но
потом разглядел слабый свет с улицы и понял, что полопались всего лишь лампочки в парадной. А я же темноты и так с детства боюсь, а тут ещё с Этим на
расстоянии грамотного рывка+ Так бы я наверно и скончался там рано поседевшим зассанцем, если бы из последних сил всё же не нащупал выключатель и не
включил свет в прихожей. И тут же пожалел об этом: если бы Колю Валуева скрестить с Ющенко и с рождения кормить чистым протеином пополам с диоксидом, то
выросшая лет через тридцать хрень как раз и сошла бы за родственника вечерней гостьи. Только помельче и посимпатичней децл. Незамутненные сознанием глазки
гостьи до ахуения быстро адаптировались к переходам "песдец как темно - я ебу как светло" и цепко скрестились где-то в районе моей переносицы. А я,
почувствовав резкий позыв ломануться куда-нибудь до ближайшего толчка, вдруг понял, что мои собственные ноги предали меня и совершенно забили хуй на все
мои команды типа "Съёбываемся, блять!". Гостья медленно двинулась в мою сторону+
И тут из своей комнаты наконец-таки выпорхнул Семеныч - в хуй пойми из какого музея спижженом костюме в крупную чёрно-белую полоску (на два размера меньше
чем надо), все двадцать четыре волоса залакированы "под Гитлера", а лицо густо излеплено клочками газеты на израненной в сражениях с бритвой коже. Семёныч
меня опять удивил: вместо того, чтобы обосраццо от открывшегося зрелища, он вдруг включил свою неотразимую лыбу и шагнул к чудищу навстречу, протягивая
трясущиеся от нетерпения ручонки. "Саныч, знакомься - это Зина. Зина, знакомься - это Саныч" - гундосо протараторил Семёныч и попытался обнять свою новую
подругу, но пальцы его так и не смогли сцепиться - не хватило всего каких-то полметра. "Зина" - пробасила Зина и резким движением схватила мою неосторожно
протянутую ладонь. По квартире поплыл отчетливый скрип костей и мое тихое поскуливание. Адским усилием мне все же удалось вызволить свою руку из плена и
отбежать на безопасное расстояние, но Зина почему-то не бросилась за мной чтобы добить и съесть, а повернулась к Семенычу и ласково пробасила: "Ну чё,
Сёма, показывай, где тут наша комнатабля, гыгы". И, ободряюще улыбнувшись, слегка хлопнула его по плечу.
Семёныч вдруг исчез. Только что он стоял передо мной и счастливо лыбился - и вдруг его уже нет. Только кусочки газеты с ебанутым видом типа "А куда это
делось Семенычево еблище?" сиротливо кружась в воздухе, тихо опускаются на пол. А я стою с не менее ебанутым выражением на лице и тоже не могу вкурить: а
куда это оно в самом деле делось? На счастье для моей и без того ебанутой психики, Семеныч (который, оказывается, всего лишь отправился в полет на крыльях
любви от Зининого шлепка) куда-то там у себя въебался и тихонько заныл, а Зина, не выключая улыбки, с неожиданной быстротой скользнула вслед за ним и
захлопнула за собой дверь. Бедный Че от очередной встряски дома все-таки наебнулся на пол и окончательно там затих, боясь привлекать к себе лишнее
внимание, а я так и остался стоять посреди коридора, с единственной мыслью в голове: всё-таки Зинина улыбка покруче Семенычевой. Потому что у неё зубов на
полтора больше.
Где-то минут через двадцать мои ноги наконец прекратили забастовку, и я мелкими шажками по стеночке пробрался в свою комнату, где и затаился,
безрезультатно пытаясь уснуть под скрипы кровати, басовитые вздохи Зины и писклявое поскуливание Семеныча. Ближе к полуночи, когда скрипы стали понемногу
переходить в Зинины "Нутычобля", а давление в мочевом пузыре превысило норму раз в пятнадцать, я всё-таки решил предпринять вылазку в туалет. Потихоньку
приоткрыв дверь и просунув в коридор голову, я уже собрался выходить, когда дверь в Семенычеву комнату вдруг распахнулась. Оттуда выскочил голый Семёныч и
резво поскакал к спасительной двери в подъезд, но из комнаты вдогонку за ним внезапно метнулась Зинина лапища, в которой и скрылись Семенычевы ступни.
Причём полностью. Низ Семеныча как-то резко затормозил, тогда как сам Семёныч всё ещё ломился к окну, из-за чего в соответствии со всеми законами физики
ебло Семеныча описало нехуйовую такую дугу и с громким треском вонзилось зубами в паркет.
Зинина рука с зажатым в ней Семенычем начала медленно скрываться в комнате, а я вдруг вспомнил все ужастики, которые смотрел в жизни и понял, что снимали
их реально ботаники, которые ничего страшного в жизни и не видели. За Семенычем на полу оставались сквозные борозды от ногтей с обломками паркетной плитки,
но прервать неторопливое движение наверное не смогли бы и пара БТРов, тянущих Семеныча в другую сторону. Перед тем, как окончательно исчезнуть, Семёныч из
последних сил зацепился зубами за порог, но после очередного рывка Зины скрылся внутри комнаты вместе с порогом и затих. И тут из комнаты вышла сама Зина.
До этого я реально думал, что дальше охуеть уже не смогу, но как же жестоко я ошибался+ Возьмите какую-нибудь бегемотиху, оденьте её в портупею с цепями,
обколите виагрой и закройтесь с ней в одном помещении - и вы меня поймёте. Пендосский "Шок и Трепет" по сравнению с этим - обыкновенный "Треск и Шёпот"
блять. "Треск и Шептунок" даже.
Это был пиздец, полный и безоговорочный. Даже окно казалось мне охуенным путем к спасению, не смотря ни на четвертый этаж, ни на сваленный внизу
строительный мусор - вот только не было у меня времени решётки грызть+ А Зина всё ближе+ Вот она уже в комнате+ Тянет свою лапу ко мне, забившемуся в угол
кровати+ Я зажмурился, а Зина вдруг сказала: "Бум-м-м бля!" и затихла. Открыв глаза, я почему-то вместо Зины обнаружил перед собой расцарапанного Семеныча,
с чугунной сковородкой в руках. А потом и Зинину жопу, которая даже в лежачем положении возвышалась над кроватью чуть ли не на полметра. "Бе-бе-бежим
б-б-бля+" - проблеял Семеныч и резво поковылял к выходу, как-то неестественно расставляя ноги. Ясен хуй, уговаривать меня не пришлось, и уже через пару
минут я, подгоняемый ревом разъяренного Зверя, вовсю съёбывался в направлении ближайшей подруги - благо жила она напротив.
С утра, когда кошмары прошедшей ночи немного отступили, я всё же решился наведаться домой. Зины уже, слава богу, не было, а разъёбанную ей в хлам
обстановку Семеныч потихоньку восстановил. Даже почти без пиздюлей. Точнее почти без переломов. Еще примерно с год я прятался под кровать при любом
подозрительном шуме с лестничной площадки, но Зина в нашем доме так больше и не объявилась. Хуле, сковородка походу заговоренная попалась.
А Семеныч так до сих пор при слове "Зина" мертвым притворяется и вонять сцуко начинает+ Бывало скажешь скажешь ему что-нибудь вроде: "Семеныч, я вот
только что из магаЗИНА+" - и всё, пиздец: зима, не зима - а окна на ночь открывай+
Кагвсигдаваш БС aka Бушш Средний
Отрывки из реальных переговоров авиадиспетчеров
Д: "Борт XXX, похоже, что у вас открыт один из люков багажного отсека"
П: "А, спасибо, башня, но вы скорее всего приняли за люк багажного отсека люк нашей вспомогательной силовой установки"
Д: "Окей, взлет разрешаю"
Самолет начинает разгон.
Д: "Борт XXX, э-э-э... Похоже, из вашей вспомогательной силовой установки началась утечка багажа..."
Д: "Борт такой-то, вам нужно освещение полосы для посадки?"
П: "Ээ... да ладно, обойдемся без него."
Д: "Это хорошо, а то у нас его нет..."
Д (молодой-зеленый, с инструктором): "Борт ХХХ, займите эшелон 60."
Никакой реакции.
Д: "Борт ХХХ, займите эшелон 60."
Тишина.
Д (нервничая): "Борт ХХХ, ответьте диспетчеру."
Инструктор - диспетчеру: "Даю наводку: может быть, у него радио не работает?"
Д: "Борт ХХХ, если вы меня слышите, щелкните один раз тангентой. Если вы меня НЕ СЛЫШИТЕ щелкните дважды!"
Пилот (щелкает тангентой): "клик-клик".
Пилот (пытается прорваться через сильные помехи в эфире): Пшшш, чавк, чавк, пшшшш, чавк.
Д: "Эээ... Не слышу вас, сплошные шумы. Звучит так, как будто вы сосете поливочный шланг."
Вставьте скрываемое содержимое внутрь блока!…
Д: "Следуйте до полосы один-три."
П: "Окей, до полосы три-один."
Д: "Ответ неверный, но это хорошая идея... Я передумал, следуйте до полосы три-один..."
Англоязычный пилот после долгого ожидания выруливает, наконец, на взлетную полосу и тут обнаруживает, что на ней стоят две собаки.
П (злясь): "Вышка, мля, у меня здесь две е**чие собаки прямо посреди полосы."
Д (не слишком хорошо владеющий английским): "Сэр, подтвердите ваше сообщение: две собаки е**тся посреди полосы?"
Диспетчер подхода (женщина) только что передала борт диспетчеру круга (мужчине), координирующему посадку.
П: "Мы в 12 милях к северо-западу от полосы 5."
Д: "Вас понял, между вами и аэропортом все чисто, разрешаю заход на посадку с прямой на полосу 5."
П (по инерции после общения с диспетчером-женщиной): "Разрешение на посадку с прямой на полосу 5, спасибо МАДАМ..."
Д: "Борт такой-то, вы только что назвали меня мадам! Посадку с прямой запрещаю, прекратить снижение, поддерживать текущую высоту, ваша очередь на посадку
через 20 минут."
Д: "Борт ХХХ, у вас пересекающийся борт в 6 милях, направление на 10 часов."
П: "Дайте другой ориентир, у меня электронные часы."
Пилот, какого-то самолета, замучавшийся ждать своей очереди на взлет, выдает в эфир: "Я уже ох*ел ждать!"
Д: "Последний вышедший в эфир, немедленно назовите себя!"
П: "Я сказал, что ох*ел, а не сдурел!"
Диспетчер пытается локализовать пилота-ученика, потерявшегося в воздухе после долгого перелета.
Д: "Каково было ваше последнее известное местоположение?"
П: "Когда я стоял вторым в очереди на взлет."
DC-10, приземлившийся с превышением рекомендуемой скорости, никак не может затормозить и долго катится по полосе.
Д: "Борт такой-то, в конце полосы произведите энергичный поворот направо. Это, конечно, если сможете. Если не сможете, выезжайте из аэропорта на дорогу,
разворачивайтесь на перекрестке и возвращайтесь обратно в аэропорт."
Немецкий пилот Люфтганзы в аэропорту Мюнхена запрашивает на немецком языке у наземного диспетчера ориентировочное время вылета.
Д (на английском): "Если хотите услышать ответ, вы должны спрашивать по-английски."
П (на английском): "Я немец, пилотирую немецкий самолет и нахожусь в Германии. С какой стати я должен говорить по-английски?"
Ему с безупречным английским акцентом отвечает анонимный пилот другого самолета:
- Потому что вы проиграли вторую мировую!
П: "Башня, когда мы взлетали, мы видели в дальнем конце полосы какое-то мертвое животное."
Д: "Борт, ожидающий взлета, вы слышали?"
Пилот, ожидающий взлета: "Слышал. Мы уже уведомили нашего поставщика провизии."
Наземный диспетчер-женщина, на грани истерики:
- Борт 2771, куда, черт побери, вы направляетесь? Я вам сказала повернуть на рулежную дорожку "C", вы повернули на "D"! Вы не отличаете C от D? Господи,
вы мне все в кучу смешали! Стойте где стоите и не двигайтесь, пока я не скажу вам, что делать! Примерно через полчаса я начну давать вам инструкции по
рулению, и я хочу, чтобы вы направлялись точно туда, куда я скажу, когда я скажу и как я скажу! Вам ясно, 2771??
После этой тирады в эфире по понятным причинам воцарилось молчание, который через некоторое время нарушил голос какого-то пилота:
- Скажите, не на вас ли я был когда-то женат?
Д: "Борт такой-то, переключитесь на частоту 119.3"
Молчание
Д: "Борт такой-то, переключитесь на частоту 119.3"
Молчание
Д: "Борт такой-то, вы меня слышите?"
Долгая пауза
П: "Борт такой-то, вызывали?"
Д: "Я уже четыре раза вас вызывал. Переключитесь на частоту 119.3"
П: "Нет, вы нас только три раза вызывали!"
Пилот-шутник, приближающийся ночью к небольшому провинциальному аэропорту:
- Башня, угадайте, кто я?
Начальник смены протягивает руку к панели управления освещением полосы и вырубает ВСЕ посадочные огни.
- Сначала ты угадай, ГДЕ мы? :-D~
Д: "Франс Эйр 1234, уточните ваш тип самолета. Вы A-320 или A-340?
П (важно): Airbus-340, разумеется!
Д: В таком случае не затруднит ли вас включить два других ваших двигателя и начать набор высоты с интесивностью 2000 футов в минуту?
Время к полудню, на земле скопилась куча самолетов, ожидающих разрешение на взлет.
П: "Вышка, это "Алиталия-1234", у вас есть для нас хорошие новости?
Д: "Да. У меня скоро день рождения..."
Аэропорт Штуттгарта.
Д: "Люфтганза 5680, сбросьте скорость до 170 узлов"
П: "Ну прям как во Франкфурте. Там тоже одно из двух - или 210, или 170... Но ничего, мы люди гибкие"
Д: "Мы тоже. Сбросьте скорость до 173 узлов..."
Пилот Боинга-747 "Юнайтед Эйрлайнс" пытается шутить с воздушным диспетчером Сиднея, Австралия.
П: "Доброе утро, Сидней, это "Юнайтед ХХХ", мы находимся в 50 милях и видим ваш остров..."
Д: "Понял вас, "Юнайтед"... разрешаю дважды облететь остров, после чего можете заходить на посадку"
Диспетчер - пилоту-американцу:
- Снижайтесь до 6 тысяч футов, атмосферное давление на уровне аэропорта 1011 миллибар.
- Вы не могли бы перевести в дюймы ртутного столба?
- Окей, снижайтесь до 72 тысяч дюймов ртутного столба, давление 1011 миллибар...
Гражданский самолет, зафрахтованный министерством обороны, ждет очереди на взлет.
Д: "Борт ХХХ, назовите пункт вашего назначения"
П: "Это секретная информация"
Пауза.
Д: "Борт ХХХ, продолжайте ждать вашей очереди"
П: "Эээ... а долго еще ждать?"
Д: "Это секретная информация..."
Над Германией.
Д - самолету итальянской авиакомпании: "Алиталия ХХХ, ответьте диспетчеру"
Тишина.
Д: "Алиталия ХХХ, ответьте диспетчеру"
Тишина.
Д: "Алиталия ХХХ?"
Анонимный пилот с немецким акцентом: "У них там, кажется, спонтанная забастовка"
Над Англией.
Д: "Эйр Франс 123, переключайтесь на частоту наземного диспетчера, и удачи вам в сегодняшнем футбольном матче Франции с Англией"
Анонимный английский пилот другого самолета: "НЕ ПОНЯЛ, ВЫ ЭТО СЕРЬЕЗНО?!"
Д: "А то! Я ирландец"
Д: "KLM, продолжайте снижение к посадочной полосе, вы четвертый в очереди, третий перед вами"
KLM: "Где же ему еще быть?"
П: "Башня, сколько приблизительно времени ждать взлета?"
Д (раздраженно): "Да вообще не надо ждать, взлет разрешаю"
П: "Взлет?! Да тут передо мной девять бортов!"
Д: "Ну наконец-то дошло до идиота, и хватит уже отнимать мое время!"
Диспетчера вполне справедливо отстранили на 30 суток.
Д: "737, вы видите впереди вас аэробус?"
737: "Так точно, видим"
Пилот аэробуса, шутит: "Башня, поправка: вы хотели сказать "впереди вас красивый аэробус".
Д: "737, следуйте до полосы один-восемь за красивым аэробусом"
737: "Эээ... гм... ну хорошо, следуем за этим страшнобусом до полосы один-восемь..."
Транспортный самолет, зафрахтованный для перевозки в Ирландию редкого вида дроф (небольшая птица размером с куропатку), стоит на погрузке. Помимо клеток с
птицами на борт грузят также внедорожник "Лэндровер".
П: "Грузим дроф и "Лэндровер", прием"
Д: "Эээ... я вас правильно понял? Вы - груженый дровами "Лэндровер"??
Женщина-пилот, на одном дыхании, без запятых: "Башня к взлету готова!"
Д: "Надеюсь, что нет..."
Два британских истребителя летят рядом. Пилот одного истребителя - пилоту другого:
- Посмотри-ка, за мной тянется инверсионный след?
- Никак нет.
- Значит, приятель, ты горишь...
Пилот итальянской "Алиталии", прорываясь сквозь помехи:
- Это италия 1234, запрашиваю разрешение на смену эшелона.
- Эээ... гениталии 1234, занимайте эшелон 230.
- Господи боже, сэр! Мы "Алиталия", А, ЭЛ, И, ТЭ, А, ЭЛ, И, Я !!
Неопытный диспетчер - пилоту "Каса-212" (небольшой двухмоторный самолет с неубирающимся шасси):
- Внимание борт ХХХ, у вас шасси в выпущенном положении!
- Большое вам спасибо, сэр! Они у нас в этом положении с 1986 года...
Дубай. "Пальцеватый" пилот американского аэробуса на взлетной полосе:
- Башня, говорит борт ХХХ, у меня все четыре (двигателя) прут и зажигают, готов оторваться!
Ему отвечает пилот следующего в очереди на взлет самолета:
- Никогда мне не нравилось говорить это, приятель, но, похоже, у тебя все пять прут и зажигают. У тебя горит вспомогательная силовая установка...
---
via svoloch77
Не юмор, но очень жизненно
Мама купила мне велосипед. Я прыгал вокруг нее как ребенок. Да я и был ребенком шести лет. Немного оседлав свой восторг я отошел в сторону:
-Спасибо мама, как-то застенчиво сказал я.
Да, я никогда не был ласковым ребенком. Чтобы там обнять и поцеловать, прижавшись к ней. Никогда.
-И в кого ты такой неласковый, улыбаясь говорила мама.
-Ну мам,- я же ласков с девочками, меня даже Ленка вчера поцеловала.
-Эх ты,- обхватив мою шею и теребя мои волосы - ответила она.
Вырвавшись из ее объятий, сверкая пятками я бросился поделиться этой поистине радостной новостью с пацанами.
Как неумолимо бежит время. Казалось, еще вчера играли с ребятами в прятки, были разбойниками и казаками. Бродили, бегали беззаботными глазами погороду.
Рассматривали прелести девочек в подъездах.
-У меня шоколадка есть. Вот так вот.
-Сереженька, а ты мне дашь половинку,- верещала Светка.
-А ты мне покажешь свою пипиську,- отвечал с полной серьезностью этого вопроса я.
-Ух ты!!!-лишился я половины сладкого какао.
-А потрогать можно?- застенчиво вопрошал я.
-Тогда вся шоколадка.
-Давай.
Прятки остались, но сейчас я уже прячусь не от Кольки из семнадцатой и не от Ленки из двадцать пятой. Прячусь от книг, от профессора нашего университета,
также спрятавшего свой хитрый взгляд за толстым стеклом в костяной оправе, от проблем быта.
Уже и деревья кажутся не такими большими, и ноги, в этих смешных сандалиях, превратились в мужскую ступню сорок четвертого размера. Лишь какие-то
воспоминания.
Помню лишь свои слезы. Мама сняла ремень со стенки.
- Мама, не надо.- Ну за что, они сами не отдавали свои игрушки.
Помню дядю милиционера, который к нам приходил, по поводу этого так сказать маленького проступка. У маленьких - маленькие проступки.
-Ну мама, за что?- голосил я на весь дом.
-Что же ты делаешь негодник?!
-Тебе мало игрушек?
-Я тебе в чем-то отказываю, в твоих прихотях,- кричала мама, меняя фразы с кожаным ремнем.
-Да как ты мог ударить по голове кирпичом Колю.
-А Лену? - Зачем ты ее тащил за волосы по всему двору? Это же девочка.
Я был заперт в комнате.
Ну да ладно, все уладилось. Все потом помирились: Эх детство.
Да, все изменилось. Все стало казаться с другой точки зрения. С более взрослой.
Дядя милиционер с усиками - стал ментом. Светка с Ленкой поменяли свои детские формы. Теперь уже не проходил шоколадный бартер. Да и мои желания возросли.
Мороженое с лиманадом поменялось на водку с пивом. Теперь за свои поступки я должен отвечать сам, самостоятельно. Взял академ, чтобы из универа не
выгнали. Это как в том анекдоте:
-А ты что развелся то?
-Плохо что ли готовила?
-Да нет. За непосещаемость.
За все нужно платить. Платить самому. Вот в этом я не хотел взрослеть ни капли. Я взрослый, я решаю свои проблемы сам; я пью с кем хочу, я приду во
столько, во сколько мне это заблагорассудиться.
Я взрослый настолько, что могу сказать без зазрения совести. Назвать ее на.
-Слышь, мать - дай мне пять сотен.
Дает. Иду на день рождения к Ленке.
-Когда вернешься?
-Не знаю мам. Может завтра вечером.
Пришел через два дня, не один. С Ленкой. Мамы не было дома. Сразу на кухню.
-Бля: Даже поесть не оставила. Сложно что ли. Поворачиваюсь к шкафу.
Записка: Я до вечера среды в командировке.
-Деньги в моей тумбочке. Целую. Не баловаться.
Пошел, нет, рванул со скоростью света в ее комнату. Глаза прокрутились - три семерки вместе с носом. Две штуки. Так-с. Сегодня суббота, полдень. По пять
сотен на день. До вечера, до среды.
-Ленка,- живем.
-Привет мать. Как дела?
-Сам то как?
-Нормально все.
-Мам ты же знаешь Ленку. Так вот. Она теперь будет жить со мной, в моей комнате.
::. ?
Ленка появилась вовремя, выручила от ответа на ненужные вопросы.
-Так-с.
-Хоть вы и знакомы, вот мам - моя девушка.
-Здраствуй, наигранной улыбкой, поприветствовала ее мама.
-Здраствуйте, тетя Катя.
-Мам, мы гулять пошли.
-Когда придешь?
-Когда придем?- Ну: не знаю, но не жди. Может опять поздно.
-Нет мам,- она будет со мной.
-Все мам, я не хочу с тобой больше разговаривать,- сказал я закрывая дверь в свою комнату.
-Денег тебе?
-А за что?
-Мам, хорошь прикидоваться. Ты никогда не спрашивала.
-Нет мам.- Я не наркоман.
-Не дашь?!
-Хорошо.- Нет так нет.
-Я ухожу из дома.
-Покушай хоть на дорожку,- съехидничила мать.
-Да пошла ты, хлопнул я дверью.
Улица приняла меня потоками ливня. Мокро, холодно, хоть и лето.
Ленка дура. Что еще сказать. Да, мама у меня бывает немного резкой. Но зачем бежать от меня, тогда, когда мне больше всего нужна поддержка.
-Сама ты мама- дура.
-Хорошо.
-Да, да я пойду к друзьям.
-Все пока.
Куда-то сразу подевались те, кто называл меня своим другом. Когда я остался один, без денег, без крыши над головой, под которой всем и всегда так хорошо
пилось пиво, съедалось множество бутербродов. Где все? Наверное, тогда я понял, что друзей не может быть много.
Ленка ушла: Увы. Не посчитав меня за грош. Все ушли. Я один. Да будет - вперед!
-Серега,- ты понимаешь,- мать приехала с отдыха,- отзвонил мне на телефон Ромка.
-Бля: опять движение сумки. Опять туда. В неизвестность.
-Привет.
-Привет.
-Ты что такая грустная?
-Скучаю.
-Я тоже.
-Лен, а я квартиру снял.
-Ага, работаю на Вднх, продавцом-консультантом.
-Зарплата какая,- с улыбкой повторяю ее вопрос. Ну на ужин при свечах хватит.
-Придешь?
-Позвони ближе к вечеру.
Как мне нравится, когда она улыбается. Как пахнут ее волосы. Как она смущается, когда я рассматриваю ее в душе. Все стало на круги своя.
Прошло пол года. Все в одинаковом темпе. Девушка, работа, съемная квартира.
Восстановился в универе.
-Алло девушка, да, я по объявлению насчет работы.
-Нет, незаконченное высшее.
-Не подхожу?
-Нет.
-Спасибо.
-Алло.
-Да, по объявлению.
-Нет, незаконченное высшее.
-Извините.
Что не говори, ученье - свет. Не всю же жизнь объяснять гражданам, чем отличается этот комбайн от этой прекрасной мясорубки. Без вышки никуда.
-Алло, Серега, здорово. Как дела?
-Здорово Ромка, да нормально все. Сам как?
-Может вечером пивка?.
-Ок. Давай.
-Да, Серега, давай только без девчонок.
-Ок.
-Все, на Первомайской в восемь.
-Да, четыре кружки.
-Мне мать твоя звонила, отхлебывая пиво,- говорит Ромка. Спрашивала, что да как.
-Ну и?
-А я что. Сказал все как есть.
-Сам ты дурак. Что тебе стоит. Позвони да помирись.
-И что?!
-Что, что. Скучает она, волнуется. Как никак, шесть месяцев тебя не видела.
Это твоя мать, понимаешь, твоя. Одна, единственная.
Напились.
-Привет.
-Здраствуй.
-Сереж, мне Ромка дал твой телефон, мобильный ты игнорируешь.
-Мам, оставь меня в покое. Что опять? Чем я тебе опять мешаю? У меня своя жизнь.
-Ты мне никогда не мешал и не мешаешь. Ты не забыл, у тебя завтра день рождения. Придешь?
-Нет мама. Все хватит.
-Прости меня, сына,- опустилась в голосе мама. Если я тебя чем-то обидела - прости.
Наверно я все-таки не совсем бесчувственный. Воздержался от грубостей.
-Ну что? Придешь? приедут.
-Посмотрим, мам.
-Можешь взять свою пассию.
-Пока.
Сколько раз слышал трель родного звонка. Сейчас все для меня как будто вновь. Испарина на руках и на лбу.
-Что ты нервничаешь,- поддевала меня Ленка.
Тру руки об джинсы. Нет бы поддержать, а она подкалывает. Молчу. Шелчок.
-Привет мам.
-Здраствуйте тетя Катя, с именинником вас,- поздравляет Ленка.
-Привет. Поздравляю тебя.
-Спасибо мам, с неохотой отдаваясь в ее объятия,- выдавливаю я.
Гости-родственники, выпивка, домашняя еда, приготовленная мамой, улыбки, поздравления - как же все это здорово. Опять воспоминания унесли меня куда-то в
детство.
-Сереж,- сказала мама, выдернув меня из воспоминаний. Сегодня твое восемнадцатилетие. Ты стал уже взрослым, как я давно это хотел услышать, мама перевела
дыхание. Хоть мы и живем раздельно, мне тебя очень не хватает.
Если я и была неправа когда-то, прости меня пожалуйста.
-Мам!
-Не перебивай сынок. Я не хочу чтобы ты слонялся где-то, и этим подарком, я выражаю свою любовь.
Звон стекла, присоединения остальных к тосту. Я развертываю коробочку с подарком. Ключи. Мама подарила, квартиру, на одной лестничной клетке, рядом, рядом
с ней. Обвожу глазами гостей.
-Извините меня,- с комком в горле обращаюсь ко всем. Я сейчас,- выхожу на балкон. На глаза накатываются слезы. Скурив две сигареты, возвращаюсь.
-Спасибо мама,- как обычно сухо говорю я.
Переехали.
Заканчиваю третий курс, работа отличная, своя квартира, девушка, которую, как мне кажется, люблю больше всего на свете, полный достаток, что еще нужно в
двадцать лет.
На протяжении двух лет почти и не общались-то с ней, так если только, по мелочам. Но я все равно знаю, что ей было приятно, зная что я под боком, рядом.
-Привет мам, есть что поесть- с голодным взглядом бежал я на кухню.
-А что, твоя не готовит?
-Мам, хорош заводить старую песню.
-Алло, Сергей,- это вас Евгения Николаевна беспокоит.
-Да, что случилось?
-Сергей,- мама в больницу попала.
-Что, что случилось?
-Когда скорая забирала, сказали что инфаркт.
-Алло, Николай Иванович,- это Сергей, мама в больнице, я прерву командировку.
-А что случилось?
-Я и сам толком не знаю. Позвонила соседка, сказала что скорая забрала с показанием на инфаркт.
-Да, давай, вылетай.
-Вы кем будете?
-Сын я.
-Я главврач, Сергей Александрович.
-Очень приятно, тезка.
-Да, инсульт.
-Это серезно?
-Да. Парализовало конечности.
-Сложно сказать сколько. Сейчас ей нужен только покой и уход.
Захожу в палату.
-Ей сделали укол снотворного,- говорит тезка. Надо, чтобы она хорошо выспалась.
-Привет мам. Проснулась. Ну не плачь. Все будет хорошо. Почему не можешь двигаться? От усталости.
-Что со мной. Сереж, скажи правду.
-Мам у тебя был инсульт , парализовало конечности.
-Нет мам, доктор сказал, что все можно восстановить. Физические процедуры.
Отдых. Свежий воздух.
-Мам, а давай на дачу махнем все вместе, сказал я вечером уже дома.
-Давай, только можно тебя попросить без Лены.
-Хорошо мам,- не стал спорить я.
В дверь позвонили.
-Здравствуйте Николай Иванович. Проходите.
Николай Иванович, одноклассник мамы, на данный момент директор банка, в котором я работаю. Опять спасибо маме, пристроила.
-Налей в вазу воды.
-Привет Катенька. Как ты?
-Да как. Сам видишь, но обещали что поправлюсь.
-Спасибо за цветы,- улыбнулась мама.
Я вышел на балкон, покурить.
-Серега,- прервал меня от моих размышлений Николай Иванович. Мама сказала, что вы на дачу хотите съездить.
-Ага, только ведь на работу надо.
-Ну, насчет работы ты можешь не волноваться. Поезжайте. Ей сейчас отдых нужен. Побудь рядом с ней хотя бы недельку.
-Спасибо Николай Иванович.
-Ладно, давайте, аккуратно там. Я к выходным заскочу. Да, кстати, поедем ко мне, я тебе кресло инвалидное дам. Жена умерла, а кресло осталось. А то сам
знаешь, в наших больницах ничего не дождешься.
Договорился с Евгенией Николаевной, медсестра с тридцатилетним стажем, да к тому же наша соседка, будет присматривать за мамой, на время моих командировок.
-Лен, ты давай тоже, не ссорьтесь только. Ты же знаешь, маме сейчас нельзя волноваться. Заходи к ней почаще. Меня целый месяц не будет. Все, давай, мне в
аэропорт надо.
Захожу в мамину квартиру.
-Да мам, на месяц. Это важная для нас поездка. Ну все, давай. Смотри аккуратно здесь без меня. И с Ленкой не ругайтесь, тебе нельзя волноваться.
-Не подходит она тебе.
-Мам, все, давай не будем. Я пожалуй как-нибудь сам разберусь. Ну все, я побежал. Целую ее в щеку.
-И тебе удачи.
Оставалось последнее совещание. Побрившись, спускаюсь в гостиничный кафе-бар, завтракаю. Какое-то непонятное ощущение внутри, в груди. Сердце сжимается.
-Алло, Евгения Николаевна, у вас все нормально. Как мама?
-Нормально все, не беспокойся. Спит она. Я только ей укол сделала.
-Да, сегодня вечером прилечу. Ну все, до свиданья. До вечера.
Как же долго тянулся этот месяц. Ну вот и все, последнее совещание окончено, мы получили этот кредит. Все, осталось только забрать из гостиницы вещи,
перекусить и в аэропорт.
-Алло Сергей. Это Евгения Николаевна.
-Что, что случилось?
-У мамы был повторный приступ. Врачи не стали забирать ее в больницу,сказав, что передвигать ее очень опасно. Поставили капельницу. Сейчас вот только
доктор уехал. Давление стабилизировалось.
-Спасибо вам, что позвонили. У нас нелетная погода, отложили рейс на три часа.
-Девушка, милая, ну может можно что-то сделать. У меня мама при смерти.
-Я сожалею молодой человек, но от меня ничего не зависит. Все рейсы отложили. Посмотрите погода какая.
Молча сижу в баре, пью, пускаю дым в потолок. Наконец-то объявляют рейс.
-Как это случилось?
-Сергей, не хотела говорить, но: Она сидела у окна, воздухом дышала, я подошла чтобы накрыть ее пледом, прохладно было уже, подъехала машина, а там: твоя
Ленка с каким-то мужиком в машине целовалась. Машина как раз под фонарем стояла. Все видно было как на ладони. Она успела, мне и сказать только что:
-Смотри Жень, я же говорю, не пара она ему, и, стала задыхаться.
Я переложила ее на кровать и в скорую позвонила. До их приезда укол сделала.
Открылась дверь и зашла Ленка.
-Здрасьте. Серега, ты что не мог позвонить,- улыбнувшись, спросила Ленка.
Встаю со стула, пощечина. Она падает. Хочу добавить, но Евгения Николаевна останавливает.
-Вон из моего дома. Вон, вон, блядь, я сказал. У тебя час, слышишь, ровно час, чтобы отсюда убраться.
Соседка схватила меня за руки: -Тише, успокойся, не буди маму.
-Мам, я опять обкакался,- из своей кроватки улыбался я.
Она беспрекословно брала и меняла мои пеленки, посыпала присыпкой, ласково говоря:
-Ах ты мой маленький засранец.
Сейчас проще. Сейчас даже памперсы для взрослых есть.
-Вот так. Вот мы и переодели тебя. Ну что ты плачешь? Не плачь, не надо.
После этого приступа она уже не могла говорить. Лишь какие-то шипяще-гортанные звуки.
-Мам, ну поешь немного,- подносил к ее рту я ложку. Нет мам, не отворачивай голову. Тебе надо сил набираться чтобы поправиться.
Ей было стыдно, когда я менял ей памперсы, постель. Из-за этого она отказывалась от воды, от еды.
-Мам, ну ты что в самом деле? Хоть ложку каши съешь.
-Кхшш, кхшш.
-Мам, а сколько ты за мной убирала, кормила с ложки, когда я болел. Что ты мне говорила:
-Ложечку кашки съешь и поправишься.
-Ну вот мам, молодец. Давай еще немного.
-Кхшш, кхшш.
Я смотрю на нее, заглядываю в ее глаза, пытаясь угадать, что она хочет.
Днем она все больше спит. Соседка не отходя дежурит около нее, несет свой дневной пост. Прихожу с работы, принимаю вечернюю вахту. Мне уже везде слышатся
эти звуки - кхшш, кхшш. Быстро бегу домой. Заходят пацаны. Зовут пивка попить. Вежливо отказываюсь. Отсыпают травы. Иду на балкон. Забиваю, курю, чтобы
хоть как-то отвлечься. Захожу в комнату. Все по новой. Кхшш, кхшш. Сейчас мам, сейчас. Переодеваю, кормлю.
-Да мам, сейчас телевизор посмотрим. Подкладываю ей еще одну подушку. Уже ее по звукам понимаю. Да мама, сейчас переключу. Какой-то сериал. Она их любит.
Заметная улыбка на ее лице. Она смотрит на эти картинки, а я на нее.
Боже, как ее болезнь изменила. Еще три месяца назад эта сорокадвухлетняя женщина вся дышала красотой. Румяное лицо, фигура. Я даже завидовал, своему
директору, который пытался за ней ухаживать. Она была поистине красивой женщиной. Она так и не пересекла ни с кем свою судьбу после смерти отца.
Сейчас же одеяло скрывало тело скукоженной, морщинистой старухи. Кладу к ней на грудь свою голову, укрываясь ее рукой. Засыпаю. Снится детство.
-Ааа, мама больно,- орал я на весь двор.
-Что случилось, обнимая меня,- спросила мама.
-Я с дерева упал, показывая свои руки, которые были все в занозах,- плакал я.
Она меня уложила на кровать, смазала йодом ссадины. Я помню только ее руки, которые могли незаметно вынуть все занозы, погладив, убрать боль. Как же мне
сейчас хотелось вытащить занозу из ее сердца.
Проснулся от шума телевизора. Осторожно встал, чтобы не тревожить маму. Иду на кухню, выпить стакан воды. Возвращаюсь, накрываю ее, наклоняюсь поцеловать.
Холодный ветер, распахивая окно, врывается в комнату. Холодное лицо, с застывшей улыбкой.
Ночной ветер треплет волосы, дает забыться, успокоиться. Надышаться можно только ветром. Два дня на даче. С детства не переношу процедуры подготовки к
похоронам.
Отпетые священником псалмы, плач женщин за моей спиной, горсть земли в руках. Последний путь.
-Серега ты идешь,- окликнул меня Ромка.
-Нет, вы идите, я побуду еще.
-Мамка твоя?- вывел меня из раздумий чей-то голос. Это были могильщики.
-Да.
Они присели рядом. Я разлил по стаканам оставшуюся водку.
-Меня Кузьмичом все кличут, а это дружище мой - Колян.
Помянули.
-А моя мамка вот, рядом покоится,- показывая рукой на соседнюю могилу, проговорил Кузьмич.
-А твоя?- обратился я к Коляну.
-Я ее не знаю. Я из детдома.
Помолчали. Колян сбегал еще за бутылкой водки.
-Давайте,- сказал я, наполняя стаканы, за всех живых матерей-здоровья им, и, за всех ушедших - пусть земля им будет пухом.
Я поднял к небу влажные глаза:
-Посмотри мама на этих славных детишек. Как ты и хотела: мальчик и девочка.
На мою жену, на этот залитый солнцем двор. Прислушайся. Ты слышишь? Шум волн, крики чаек. Это была твоя мечта, иметь домик на берегу моря, видеть меня
счастливым. Посмотри же - я счастлив, только мне не хватает тебя.
Легкий ветерок качнул кресло-качалку. На секунду мне показалось, будто она сидела в нем и смотрела на все это такими же счастливыми глазами, как и я.
Солнце озарило землю. . Эх: Земляне.
Почему то вспомнились слова из книги Г. Г Маркеса Человек не связан с землей, если в ней не лежит его покойник ".
Сто лет одиночества прошли. Я возвращался на свою родную землю. О которой я никогда не забывал и не забуду. На землю, где покоится прах матери.
Издалека заметил, покрашенную ограду, ухоженную могилу, свежие цветы на ней.
-Не обманул Кузьмич. Присматривает,- каким-то теплым чувством разлилось по телу.
Открыл калитку, зашел, присел на скамейку: -Здравствуй, Мама. Я дома.
ЗЫ. Человек! Подойди к двери. Позвони или постучи. Откроет женщина. Одна единственная, любящая тебя бескорыстно, без обмана. Это твоя Мать, понимаешь,
твоя, единственная. Просто обними и скажи:
- Здраствуй мама. Я дома.
