Истории

Незнакомка

Любой представитель офисного планктона, типа меня знает, что есть интернет и умеет читать в нём всякие приколы и смотреть картинки. Где-то с год назад я, тогда ещё программер, сидел в этом самом интернете и выискивал новые способы подрачить. Ну, интересно. И новой практики ради. В основном, это были разные технологические приёмы, для которых требовалилось дополнительное оборудование типа колбас, подушек, арбузов, скотча, масла, микроволновки и прочих труднодоступных в офисном туалете предметов. Я уже начал скучать, как наткнулся на способ "Незнакомка"
Незнакомка. Суть способа проста: отсиживаешь себе руку, она немеет, а потом ей дрочишь и получается, что тебе дрочит сторонний человек, в моём случае это была японочка в школьной форме с большой упругой грудью и огромными глазами. Не знаю, как вы себе это представите, у меня отлично получается - дрочит она мне, дрочит, шепчет что-то там мне в ушко по японски, трётся своми японскими сосками об меня и когда я кончаю, она красиво так изгибается, вокруг молнии и её кромкий японский возглас: "Я несу возмездие во имя луны и не ебёт!"

Чёрт, тяжёло писать. Ну, ладно. Прочитал я про этот способ и решил тут же его опробовать. Сел на руку прямо в кабинете, подсунув её под задницу и сижу. Жду, пока онемеет. Думаю, минут пятнадцать хватит. Посидел. Руку достал, потыкал авторучкой - не онемела. Значит надо ещё посидеть. Сижу на руке дальше. Вдруг какая-то блядь в аську стучится. Я на автомате полуотсиженой рукой за мышку хвать, а рука то не чувствует ничего! Отсидел! Надо бежать дрочить! Сейлормун, все дела!
Но мигает окно аськи. Тут встала дилема - прочитать сообщение или бежать в туалет? Ответственность взяла вверх и я щёлкнул по мигающему письму. А там, естественно, пидарас-заказчик с пятью абзацами нудятины. Вот честно, если бы не онемевшая рука, нахуй бы послал, а тогда лишь прошипел в монитор, схватил левой рукой за запястье правой и помчался в туалет. Надо было мне тогда задуматься, кстати, как это выглядело для моих коллег.
Прибегаю - обе кабинки заняты. Блять, чуть не взвыл тогда - рука оживает, незнакомка уходит и образ японочки растворяется. Что делать? Подоконники маленькие - хуй сядешь, как руку дальше неметь - без понятия. Попробовал её на стену опереть, а второй прижать - не эффективно. Сел на пол, руку под жопу - работает, но со стороны выглядит не очень. Я и так на работе слыл, мягко говоря, чудаковатым, а уж если меня в туалете застанут сидящим на полу на руке - сдадут по-любому в психушку. Не вариант, короче.
Решил просто, нагнулся, рукой в пол упёрся и ногами на неё наступил. А она как стала неметь! Вес то у меня не маленький, придавил ого-го! Радоюсь своей находчивости, стою, жду, пока кабинка освободится. Стою раком, естесственно, жопой в сторону кабинок, смотрю между ног. И только я осознал, как это выглядит со стороны кабинки, как внутри слышится смыв унитаза, открывается дверь и, как вы уже догадались, в моём поле зрения появляется перевёрнутый вверх ногами генеральный.
Он боком вышел из туалета, косясь на меня, а я проводил его взглядом. Когда он вышел, я произнёс что-то вроде: "идущие в туалет приветствуют тебя", похихикал, зашёл в кабинку и знатно подрочил незнакомкой.
(С) gaga

Сказка

- Пап, расскажи сказку!
- Отстань.
- Ну паааааап!!!!
- Бл%, отстань, сказал. Не видишь – папа думает.
- ПАААААААААП !!!!!!
- Во до$бал@сь. Ладно, будет тебе сказка, только потом – сразу спать, идет?
- Идет.
- Ну, слушай. Жила-была девочка и звали ее Золушка …
- Нееее, эта уже была! Хочу новую!
- Новую??
- Новую!
- Ладно. Ээээ. Жил, короче, старик, бл$дь, со своею старухой …
- Пап, так не бывает! Старик не может быть бл$дь! Наверное, жила старуха-бл$дь со своим стариком!
- Цыц! Это где ты таких слов нахваталась? Кто научил? Негоже юной прелестной барышне ругаться аки сапожник! Чтоб я ни х#ра подобного от тебя больше не слышал!
- Ладно!
- Так вот, жил старик со своей бл%дь-старухой у самого синего моря. И пошел он, бл%дь, на рыбалку.
- На рыбалку?
- На рыбалку. Рыбу ловить. Жратвы в доме ни х#ра нет, старуха запилила, оторвал он ж0пу от лавки и пошел.
- Много наловил?
- Неа, весь день сеть забрасывал – ни х#ра не поймал. Под вечер поймал старик золотую рыбку. А она ему и говорит …
- Разве рыбы говорят?
- Не перебивай, бл@! Это ж сказка, Маш. В сказках и х$и разговаривают.
- Хорошо!
- Ну говорит ему рыбка – проси, с#ка, че хочешь, все желания выполню, тока отпусти. А старик и говорит – «Да ни х$ра мне не нужно. И зажарить тебя – мяса на укус. Х$й с тобой, золотая рыбка, плыви отседа.» И отпустил.
- Хе-хе, как лоха развела!
- Не, Маш, она вправду волшебная была.
- Ну тогда старик и правда лох. Мог бы хотя б мешок бабла попросить.
- Вот-вот, так ему старуха и говорит. П#здуй, говорит, лови эту рыбку где хочешь и как хочешь, не еб%т, пусть нам корыто починит.
- Во!
- Ага, во! Все вы, бабы, эээ, женщины одинаковы! Ну х%ли делать – поп%здовал старик к морю, зовет золотую рыбку. А на море так уже конкретно ветерок поднялся, приплывает рыбка – говорит: «Какого х%я тебе надобно, старче?» А он ей: «Да напрягла меня моя старуха, не дает на лавке поваляться. Корыто новое хочет.». «Ух, бл%», - отвечает рыбка, - «Я уж думала, косяк какой серьезный. Не печалься, п#здуй себе с Богом. Будет тебе корыто.»
- Ух!
- Приходит старик домой – а корыто, и правда, новое.
- Классно!
- Классно, ага. Пере$бала его бабка по спине этим корытом и говорит – «вали обратно к рыбке. Не хочу быть простою крестьянкой хочу быть столбовою дворянкой!»
- Она либо ох$ела?
- Это еще не ох$ела … Ээээ … Что за слова опять???? А ну-ка ладошкой по губам!
- Прости, пап!
- Так вот. Приходит старик к морю – а там уже волны поднялись, штормовое предупреждение, п$здец что творится. Кличет он золотую рыбку.
- Рыбка его на … Ой! Подальше не послала?
- Нет еще. Говорит рыбка – «Дворянкой? Х$й с ней, будет дворянка.» Приходит старик – а там уже и правда имение, крепостные, все дела.
- Как у нас?
- Ну примерно. И говорит ему старуха – вали н@х, ищи свою рыбку.
- ???? Опять???
- Угу. Говорит хочу быть владычицей морскою, и чтоб рыбка была у меня в шестерках.
- П#здец! Прости, пап, но по-другому это не назвать!!!
- Прощаю, потому что правда не назвать.
- И что дальше?
- Ну приходит старик к морю – а там уже шторм девять баллов. Цунами бегают, ужас, н@х. Кричит старик – такие дела, государыня рыбка, ох#ела совсем моя старуха. Отвечает рыбка – «Как вы меня оба за@бали.» Пришел старик домой – а ни х$ра опять нету и корыто разбитое.
- Мдаа…
- Какая мораль у сказки?
- Оху#вать не надо!
- Так, Мария Александровна! Выношу последнее китайское предупреждение. В следующий раз буду больно п$здить по попе.
- Молчу-молчу!
- То-то, а теперь спать!

Энциклопедия советской торговли

Воистину, сытая жизнь отупляет человека. У него пропадает всякий стимул
изобретать, выдумывать, пробовать, наконец – доставать. Доставать все
так, как доставали все мы, люди, пережившие (к счастью пережившие, и
оставшиеся при этом в живых) эпоху дефицита. Тотального дефицита всего.
Когда в магазине в наличии были только прилавки и тележки. Когда человек
вставал в очередь, еще не зная, за чем она стоит. Когда мы сутками не
мыли руки, дабы невзначай не смыть записанный на запястье номер в списке
за телевизором "Шилялис" или мебельной стенкой "Ольховка-декор".
И ведь какие люди окружали нас в те времена. Какие актеры работали в
этом театре тотального абсурда. Попробовал бы Константин Сергеевич
крикнуть кому-нибудь из них свое знаменитое "Не верю!" - его
моментально смела бы волна всенародного гнева.
В начале 90-х, пытаясь как-то выжить и спасти молодую семью от голода, я
наступил на горло собственной песне и, уйдя из одного театрального
института (школы-студии МХАТ) поступил в другой, по тем временам
значительно более престижный. Назывался он "Универсальный
продовольственный магазин № 38", в простонародье – "Яма". Там я
некоторое время переходил с факультета на факультет, пока не закрепился
на мясном. Господи, кого мы там только не играли, лучше и не
вспоминать... Какие сцены разыгрывались, и в очередях, и за прилавком, и
на дебаркадере, где шла разгрузка дефицита.
Безусловным корифеем нашего театра был мясник Миша. Описывать его
внешность нет никакой нужды. Достаточно представить себе классического
мясника, невысокого, кряжистого, с кулаком в голову
среднестатистического студента и вы получите нашего Мишу, самого
великого (из известных мне) артиста нашего московского микрорайона. Это
был безусловный талант, которым восхищался весь универсам. На один
только его "номер с косточкой" сходились посмотреть все продавцы.
Представление давалось обычно раз в неделю. Заранее его никто не
анонсировал, поэтому редко кому удавалось наблюдать его с самого начала.
Поскольку я сам стоял у прилавка, за и перед которым проходило действо,
мне посчастливилось наблюдать его неоднократно. Однако я с удовольствием
каждый раз просматривал его заново, подмечая новые черточки мишиной
игры.
Начиналось все с того, что в универсам завозили хорошие говяжьи туши. Не
гуманитарную бескостную, сверхглубокой заморозки, помощь 1964 года забоя
(клянусь, я сам видел синие штампы на бледно-бурдовых мясных пластинах),
а наше, нормальное российское мясо. Прочуявший об этом народ тут же
выстраивался в многорядную, извивающуюся по всему немаленькому залу,
живую очередь и заранее начинал волноваться. Ну, прям в точности зрители
перед открытием занавеса. Они еще не догадывались о том, что в
начинающемся уже спектакле одному из них даже предстоит исполнить одну
из главных ролей, ибо "номер с косточкой" относился к числу первых
российских массовых риалти-шоу.
Между тем, Миша выходил к прилавку, за которым держал оборону ваш
покорный слуга, и зорко осматривал очередь. Из числа покупателей он
выбирал тот самый главный объект, кому сегодня повезет стать звездой на
ближайшие полчаса. Кандидата Миша подбирал по приметам. Это должен был
быть обязательно мужчина, желательно в плаще, лет сорока-сорока пяти,
без головного убора, ростом с Мишу, но в плечах – раз в пять поуже и
обязательно в очках.
Выбрав жертву, он вполголоса обращался ко мне: "Вон, видишь, дОцент
стоит? (он всегда называл его именно так) Будет подходить – скажи".
После чего удалялся к себе, на рубку.
Это был сигнал к началу спектакля.
С рубки мне выкатывали несколько тележек с готовым к продаже мясом и я
начинал торговлю. А Миша, нарубив нужное количество говядины, выбирал
самый лакомый кусочек, килограмма на полтора, обязательно – с мозговой
косточкой по центру (отсюда и название спектакля) и вывешивал его на
своих, находившихся на рубке, весах с точностью ДО МИЛЛИГРАММА. После
чего кусок откладывался в сторону. Его час должен был пробить совсем
скоро.
Когда очередь "доцента" была уже, как тогда говорили "на подходе" и его
от заветного прилавка отделяло не более десяти человек, я давал знать об
этом Мише и он, выкатив очередную тележку с припрятанным в ней
"сахарным" куском, вставал рядом со мной за прилавок. Официальная версия
– для того, чтобы помочь "раскидать" очередь.
И вот – первая встреча с жертвой, глаза в глаза. "Доцент" просит,
естественно, завесить ему кусочек говядины. Миша выхватывает заветный
кусок и предъявляет его клиенту.
- Пойдет?
Подтверждения в данном случае даже не требовалось. Еще бы не пошло,
конечно пойдет, такой кусок... Миша с размаху бросает его на весы,
стрелка срывается с места и начинает метаться по шкале взад и вперед. Не
дожидаясь ее остановки, Миша кидает кусок на бумагу, мигом его
оборачивает и кричит очкарику:
- Кило четыреста пятьдесят, в кассу. Следующий!
Ошарашенный очкарик несмело возражает:
- Подождите, но ведь там стрелка еще не остановилась...
- Кило четыреста пятьдесят, в кассу. Следующий! – Миша уже не смотрит на
него, он обращается к очереди.
- Но там стрелка не остановилась, откуда вы знаете, что кило четыреста
пятьдесят? – не унимается покупатель.
- Товарищ, - устало поворачивается к нему Миша, - я вам сказал, - кило
четыреста пятьдесят, пробивайте.
- Но постойте, там же стрелка не остановилась. Перевесьте мне,
пожалуйста.
Миша начинает закипать.
- Какая вам стрелка? Я вам без стрелки скажу, сколько этот кусок весит.
Я здесь уже двадцать лет работаю, мне весы вообще не нужны. Кило
четыреста пятьдесят, будете пробивать?
- Буду, - начинает смелеть покупатель, - только вы сначала перевесьте. Я
хочу посмотреть, сколько точно весит мясо.
Смелеет он потому, что чувствует поддержку всей очереди. Все прекрасно
знают, что продавцы в магазине народ обвешивают (я тоже этим немножко
баловался, чего греха таить. Но в пределах 20-30 грамм, не больше). И
такое поведение, сопровождаемое нежеланием перевеса, явно указывало на
крупный обман. Жаждавший зрелища народ вступался за своего, плоть от
плоти, очкарика:
- Нет, вы перевесьте, пожалуйста, там не видно ничего было.
- Да вы что хотите сказать, - обращался уже ко всей очереди Миша, - что
я вру? Вы мне не верите? А на каком основании?
- Перевесьте, пожалуйста, - не унимался "доцент", - иначе я позову
заведующего.
- Да зови, - переходил уже на "ты" Миша, - угрожает мне он еще,
дерьма-то... Зови!
- А вы мне не хамите.
- Это я хамлю? Это ты тут хамишь. Вы хамите. Вы меня вором называете. Я
тут уже 20 лет за прилавком и никто еще... Заведующего он позовет...
Зови.
- Вы будете перевешивать?
- Нет. Кило четыреста пятьдесят. Ничего не буду перевешивать.
Пробивайте, а там на контрольных весах все чего хотите перевешивайте.
Но нашего покупателя так просто не обманешь. Он знает, что пока он будет
стоять в очереди в кассу, пока пробьет, пока вернется, заветный кусок
пропадет и обман будет скрыт. А поэтому добиться перевеса нужно именно
сейчас. И, поддерживаемый толпой очкарик продолжает свое наступление:
- Я не отойду отсюда до тех пор, пока вы не извинитесь передо мной и не
перевесите мясо!
- Я? Извинюсь? За то, что ты меня жуликом обозвал?
- Я вас не называл...
- Да я за такое, не то, что извинюсь, да меня так... Перевешивать... Не
буду ничего. Или берешь, или уходишь и больше тут не появляешься.
Скандал разгорался вовсе не шуточный. Миша в одиночку, весь красный,
противостоял грозной очереди, безусловно разделявшей позицию очкарика.
Движение самой очереди останавливалось, все ждали развязки драмы. Миша
стоял отвернувшись, сложив руки на груди и всем своим видом показывая,
что ничего он перевешивать не будет и не собирается. Больше всего он в
этот момент напоминал лермонтовского Печорина, презрительно
отвернувшегося от Грушницкого в ожидании выстрела соперника.
Дальше следовала кульминация. В лице заведующей отделом. Или ее все-таки
вызывал кто-то из очереди, или она сама выходила на шум, тут сказать
ничего нельзя, однако появлялась она всегда как нельзя вовремя.
- Миша, что у тебя тут происходит? - обращалась она наполовину к
мяснику, наполовину к очереди.
Миша резко оборачивался и тыча пальцем в "доцента", разражался гневной
тирадой по поводу того, что он – отличник советской торговли, 20 лет за
прилавком, ни одного выговора, а его тут жуликом называют. Да ему, Мише,
эти лишние граммы не нужны, он зарплату получает, он их этому очкарику
знаете куда засунет, он на него в суд подаст за клевету и за
оскорбление, он... У него дочь скоро замуж выходит, а его тут
оскорбляют...
В это время очередь, общими усилиями излагала свою версию развития
событий. С ее, очереди, точки зрения, мясник совершил явный обвес,
признаваться в этом не желает, а, напротив, хамит и вообще, зажрался у
себя там, вон ряху какую отъел...
- Миша, ну перевесь ты, - обращалась уже строго к Мише заведующая.
- Не буду, - снова отворачиваясь запирался тот. - Я без весов вам все
скажу, до грамма. Я 20 лет за прилавком. Кило четыреста пятьдесят.
Хотите – перевешивайте. А я пишу заявление об уходе, если мне не
доверяют.
- Миша, мы все тебе доверяем, но желание покупателя для нас закон. Вот
это ваш кусок, - это уже к покупателю.
- Да.
Заведующая аккуратно клала кусок на весы. Стрелка, встрепенувшись,
прыгала вправо и, немного пометавшись, успокаивалась на отметке
1 кг 450 г. Ровно.
Финиш. Оставшуюся очередь Миша уже смело крыл в два, в три, даже в
четыре раза, и никто не возражал. Ибо такова убеждающая сила настоящего
искусства.

Достоевский 2018 год:

- Пап, можно я с твой каpточки сниму 99 баксов? За книжку надо заплатить...-
- А, что за книжка?
- Hу, этот. Достоевский. "Пpеступление и наказание".
- Так зачем покупать. У нас же есть.
- Да? А в каком файле?
- Пpичём тут файлы. Вот же он, на полке стоит...
- Фу-ууу. Это же бумажная книжка!
- Hу, и что? Я ж в твои годы её читал.
- В твои годы, в твои годы... Там поиска нет. Как я, по-твоему, цитаты находить
буду? Аудио-сопpовождения тут нет. Анимационных каpтинок тоже нет.
Только текст, в котоpом даже шpифт и тот поменять нельзя... Ты что? Меня же в
школе всё засмеют! Сам такую читай.
- Hу, ладно. Вот, возьми DVD. Лет пятнадцать назад купил.
- Чего? DVD? А чем я этот антикваpиат, по-твоему, пpочитаю? В политехнический
музей его сдай. Ты мне ещё пеpфоленту с Достоевским пpедложи!
- Если ты такой умный, то поищи сам в сети, да скачай нахаляву.
- Бесплатно скачать книжку!?
- Hу, да. А как же ещё? Hа книги Достоевского за давностью лет автоpские пpава
не pаспpостpаняются... Hавеpняка, где-то она лежит.
- Ты, что пап! Это может у вас, в начале века, всё скачать нахаляву можно было.
Ты что не слышал, что уже лет пять, как автоpские пpава на все книги навечно
пеpеданы Амеpиканской Ассоциации Издателей Книг. Или ты хочешь, чтоб меня как
члена секты Дмитpия Скляpова в тюpьму пожизненно засадили?
- Так, Достоевский же не амеpиканец! Пpичём тут амеpиканские издатели.
- А кого это волнует? Ты, папа, случаем не антиглобалист?
- Hет, что ты! Hу, сынок, жалко же почти 100 доллаpов тpатить за файл. Hу,
одноклассников лучше попpоси файл этот дать. У них-то точно же есть. А ты им
потом свой какой-нибудь файл дашь.
- Ага! Если они мне своего Достоевского дадут, то где я его читать буду?
- В смысле, "где"? Они свою копию у себя дома, а ты свою тут.
- Hу, ты совсем отстал. Книжку можно читать лишь с того компа, с котоpого её
купили. Да и код поляpизации там дpугой будет... Коpоче, пап, давай деньги!
Я куплю себе ноpмальную книжку.
- Hу, ладно. Вот, тебе одноpазовый паpоль на снятие 99 баксов с нашего счета. В
наше вpемя 100 доллаpов были большими деньгами...
- Ок. Скачал. Thanks.
- Hу-ка, дай и мне посмотpеть... Слушай, сынок, а что это за каpтинки?
Такого вpоде бы в pомане не было...
- Дык, это же баннеpы. Без баннеpов книжка стоит 699 баксов.

Откpытый файл пестpел мигающими объявлениями: "Axe Proffessional, 2018 -
совpеменные топоpы с лазеpной заточкой"; "Косметический салон "У Лизаньки" - мы
не дадим вам пpевpатиться в стаpуху"; "Мучают пpоблемы? Психологическая служба
довеpия "Поpфиpий""; "Кpедитуем, обналичиваем. Hизкий пpоцент";
"RASKOLNIKOFF.COM - вызов шаловливых стаpушек в любую точку земного шаpа"...

- Слушай, сынок, а что это текста pомана не видно? Подождать что-ли надо пока
баннеpы исчезнут?
- Hу, ты как будто с Луны свалился! Сто лет ждать будешь. Текст же надо чеpез
поляpизационные очки читать. Без очков только pеклама видна!
- А это ещё зачем?
- Как зачем? Чтобы никто, кpоме заплатившего, не мог книжку читать! Пpикинь,
если бы я купил книгу, а кто-то, ничего не покупая, у меня чеpез плечо тоже мог
бы её читать...
- Глупость какая-то. Hу, а если б я тоже очки одел бы?
- Ха, ну ты даёшь! Файл же настpоен только на мои очки. Hа дpугих очках дpугой
код поляpизации.
- Ладно, а ну дай-ка свои очки. Я чеpез них книжку посмотpю.
- Как посмотpишь? Они же тебя по сетчатке не опознают. Ты в них ничего кpоме
сообщения, что ты надел чужие очки не увидишь! Ладно, пап, не мешай со своими
глупостями! Мне надо пока лицензия не кончилась быстpо всё пpочесть, а иначе
надо будет либо аpенду файла пpодлевать, либо книжка сама уничтожится. Hе
мешай, я читаю...
3 часа спустя...
- Уффф! Hу, всё. Я пpочитал!
- Как всё пpочитал? "Пpеступление и наказание" за тpи часа?!
- Hу, да. Я и быстpее всё пpочел бы, если б pекламных пауз каждые полчаса не
было бы.
- Всё pавное не веpю! Кто такой, напpимеp, Свидpигайлов?
- Кто-кто?
- Аааа, всё понятно. Кто такой Лужин? Кто такая Соня Маpмеладова?
- Hу, ты даёшь! Откуда же я знаю! Я ж Home Edition читал. У меня только пpо то,
как Раскольников стаpуху топоpом убил, а потом сдался с повинной. Пpо всяких
остальных надо Professional веpсию покупать или вообще Enterprise Edition. У
нас же денег столько нет.
- Мда-а, с ума сойти, куда катится миp!
- Скатился уже. Лет пятнадцать назад надо было думать, если не ещё pаньше...