«Запрос отклонен. Требуется личное присутствие запрашивающего. При себе иметь документы, удостоверяющие личность» с удивлением прочитал письмо с
отказом Сергей Саладский. Он моментально перебросил его капитану судна Анжею Лептерусу пометкой «недостаточно информации». Через несколько секунд
капитан вышел на связь:
- Какие-то вопросы, Сергей?
- Да, капитан. Я не понимаю причин отказа и требования являться лично. Это ведь…
- Невежливо? – закончил мысль Лептерус, - Таковы требования этого пограничного поста. Приготовьтесь к выходу, возьмите с собой копию таможенной
декларации и отправляйтесь на пост.
Саладский скинул к себе в память декларацию, и, всё ещё недоумевая, спросил:
- Простите, капитан, но что означает требование иметь при себе документы? Мой чип всегда при мне.
- Ах, да… Документы вам передадут на выходе из корабля. Кто-нибудь из роботов. Привыкайте, Сергей. В некоторых местах люди привыкли жить немного
иначе, не так как мы. Перед выходом установите со мной прямую связь, я буду давать советы, если потребуется.
- Да, капитан.
Робот охранник, тонкий паукоподобный полиорганизм, ожидал возле шлюза, просительно протянув вперед тощую лапку с какими-то бумагами. Сергей не
глядя взял их, засунул себе в карман, и взволнованно уставился на металлическую дверь. Сколько лет он уже не покидал своей каюты? Десять?
Пятнадцать? Трудно сказать. Кажется, всего лишь раз за всё время службы ему потребовалось выходить в открытый космос в сопровождении ремонтных
организмов, для устранения последствий ударов мелким быстролетящим мусором на орбите Земли. Но теперь-то ведь всё иначе, теперь ему предстоит
личная (подумать только!) встреча с человеком! А подобного он вообще не припомнит за свою жизнь. Странные эти бюры.
Шлюз неохотно распахнулся, и Саладский протиснулся в тамбур – в скафандре было отвратительно неудобно, но того требовали какие-то древние правила
безопасности. Охранник, дождавшись, пока человек повернется к нему спиной, проворно забрался к нему за загривок, раскидав по плечам невесомые
лапки, и высунул над головой объектив камеры, готовый зафиксировать и отразить любую напасть. Помощник капитана грузового танкера «Русь Великая»
Сергей Саладский был во всеоружии перед первой личной встречей с себе подобным…
Пройдя по пустым, гулким коридорам пограничного поста за путеводной стрелочкой, что бежала перед ногами, Сергей остановился перед массивной
деревянной дверью, обитой странным светло-коричневым, потрепанным за долгие годы материалом. Внутренний поиск выдал справку:
- Дерматин (от греч. ?????????? — кожаный) — хлопчатобумажная ткань с нитроцеллюлозным покрытием, нанесённым на одну или обе стороны ткани;
заменитель кожи, дешёвый отделочный материал. Использовался преимущественно в конце двадцатого, начале двадцать первого века.
Надо же, какой раритет! Захотелось присвистнуть от удивления, но было некогда, перед Сергеем встала во весь рост первая проблема – дерматиновая
дверь не открывалась.
Он уже успел послать несколько сотен приказов, но так и не дождался ни результата, ни даже отчета об ошибке.
- Капитан? – робко спросил в эфир Саладский.
- Не можете войти? – догадался Лептерус и подключился к видеоканалу робота-охранника. – Видите слева, приблизительно на уровне вашего живота
металлическую конструкцию? Это называется «дверная ручка» Поверните ее по часовой стрелке и потяните на себя. И учитесь самостоятельно искать
решение нестандартных вопросов, Сергей. Это мой последний рейс. Со следующего рейса вы будете командовать.
- Есть, капитан, – бодро ответил Саладский, потянул дверь на себя и с опаской заглянул внутрь.
Каюта, а точнее сказать кабинет, была невелика и премного странна. Сергей, никогда ранее не видевший подобной архаичной обстановки, ощутил себя в
музее и немного оторопел. Стены, выкрашенные все той же светло-коричневой краской, навевали тоску и уныние, тяжелый деревянный стол с массивными
ножками стоял в центре комнаты, перед ним, будто вросшие в пол, покоились тяжелые металлические стулья с наверняка неудобными прямыми спинками. На
столе высилась колонной лампа с огромным зелененьким плафоном, самая настоящая, с лампочкой накаливания. Света ее хватало лишь разогнать сумрак
над рабочим местом, но никак не на всю бедно обставленную комнату. За столом, весь такой чужеродный, в уютном кресле с высокой спинкой, сидел
розовощекий толстячок неопределенного возраста и премило улыбался, глядя на гостя. Под сложенными замочком пухлыми ручками лежала папка для бумаг,
справа стоял древний черный телефон.
Фантасмагория какая-то. Бюры вообще с ума сошли.
- Проходите, пожалуйста, присаживайтесь, - кивнул на стул толстячок, открыл папку и принялся перебирать самые настоящие бумаги, чуть шевеля
губами, - Так, так, так… «Русь Великая», да? Где-то тут у нас была, угу.
Неловко присев на краешек предложенного стула (очень неудобного!), Сергей чуть подумал и включил усилители мышц скафандра, зависнув в сантиметре
от сиденья. Так было не в пример комфортнее.
- Сергей Саладский, я полагаю? Вы мне писали.
- Д-да… - неуверенно ответил Сергей и кашлянул, голосом он говорил довольно редко, предпочитая общаться через свой компьютер.
- А я таможенный инспектор первой категории с правом суда и исполнения решений суда, Иванов Иван Иванович. Давайте, что там у вас, - представился
толстячок и протянул посетителю руку. Но протянул как-то странно, чуть прижмурившись, и опустив глазки, будто не хотел, или страшно стеснялся
увидеть то, за чем тянулся.
Сергей уставился на Иванова и на его протянутую длань. Терпеливо подождав полминуты, Иванов посмотрел на Сергея:
- Новичок? Первый раз на Бюре?
Сергей кивнул, чувствуя себя полным идиотом. Иванов вздохнул:
- Документы давайте.
Спохватившись, Сергей вытащил из кармана бумаги и отдал инспектору. Внимательно их изучив, и, видимо не найдя там искомого, Иванов тяжело
уставился на космонавта. Играли они так в гляделки довольно долго, пока до инспектора не дошло, что Сергей просто не понимает, чего от него хотят.
- Мало ждал… - пробурчал он.
- Я ждал ответа почти сорок минут с момента отправки вам запроса, - парировал Саладский.
Иванов вздохнул:
- Мало ж дал! – с нажимом произнес инспектор.
- Что, простите? – не понял Саладский.
Тут на связь вышел капитан и тихо сказал Сергею в ухо.
- Вот сволочь, а! Мало ждал! Больше чем в прошлый раз же! Больше не получит.
- Вы о чем, капитан? – удивился Сергей, этот день, пожалуй, был самым удивительным в его жизни до сих пор.
- Объясню вам потом. Скажите этому борову, что и так больше, чем обычно.
- И так больше, чем обычно, - послушно озвучил Саладский.
Иванов хитро ухмыльнулся и вздернул жиденькие бровки:
- Так инфляция ведь, - непонятно пояснил он, - Да и груз у вас нестандартный объявлен. Кстати, где ваша декларация. Будем по правилам действовать,
если уж вы… мало ждали…
Сергей настроился на передачу и послал запрос в эфир. Ни одного приемного устройства в радиусе действия не обнаружилось.
- А куда скидывать-то?
- Да сюда и скидывайте, - ответил Иванов и снова протянул руку.
- Документ он хочет. Бумажный, - пояснил Анжей Лептерус.
- Но… это ведь больше пяти тысяч страниц мелким шрифтом! – возмутился неслышно Сергей, - Да я же не донесу! Нельзя разве в электронном виде,
зашифрованную, с подписями, как везде?
- Это Бюр, Саладский. Здесь, если мало ждал, только в таком виде. Не волнуйтесь, распечатку уже несут.
«Бред какой-то», подумал Сергей.
- Сейчас будет декларация, - обрадовал Иванова Сергей, который явно ожидал чего-то другого.
Дверь распахнулась, и внутрь заполз транспортник, волоча на своей спине огромную пачку листов.
- Ну-с, приступим! – потер лапки инспектор и взял первый листок из стопки, - Роботы пожарные многоцелевые, три тысячи штук. Они оборудованы
слотами для оружия?
- Там же все написано.
- Верно, оборудованы. Незаконная поставка вооружений…
***
Спустя несколько часов пачка бумаг практически не уменьшилась, транспортный робот давно ушел в спящий режим, а список преступлений «Руси Великой»
в деле контрабанды запрещенных товаров на свободный Бюр только увеличивался. Сергей и сам был бы не прочь уйти в спящий режим, но понимал, что
надо держаться:
- Капитан, я с ума скоро сойду, - пожаловался он.
- Да, старый кашалот решил нам устроить нелегкую жизнь, как я погляжу. Тут только разбора на неделю, потом проверка груза на месяц, затем суд
состоится наверняка. И нас наверняка на нем казнить будут. За контрабанду.
- За что?? – испугался Сергей.
- Мало ждали, вот за что. Это ж Бюр. Ладно, я сейчас что-нибудь придумаю, – уточнил капитан и отключился.
- Хм… багры пожарные, топоры пожарные, ведра пожарные… - вдохновенно бормотал Иванов и резво записывал (руками записывал! В бумажный протокол!) –
Вы что, собрались армию создавать? Столько оружия везете, и даже не скрываетесь! Топоры, это же надо!
Сергей угрюмо молчал.
- Концентрат для тушения высокотемпературных пожаров. Поджигатели еще, ко всему, - резюмировал инспектор и торжественно занес руку над протоколом,
когда воздух разорвала истошная сирена, извещающая об опасности, - А? Что? Что такое?
Схватив трубку телефона, Иванов принялся бодро накручивать диск набора номера:
- Алло! Иванов. Что? Пожар? Как пожар? Что горит? Мои апартаменты?? Тушите немедленно! Немедленно тушите! Я приказываю. Что значит - без
письменного приказа права не имеете?? Да я же… Как техника отказала? Руками тушите! Да, с устного приказа моего! Да я вам!!! – отчаянно взвизгнул
Иванов, бросил трубку и принялся нервно барабанить пальцами по столу.
- Сейчас он попросит у вас помощи. Несколько своеобразно попросит, откажите ему, сославшись на его же протокол. Понимаете меня, Саладский? –
сказал капитан.
- Так это ваших рук дело? – в ужасе спросил Сергей. – Это же преступление!
- Взятки брать тоже преступление. А я всего лишь выключил системы пожаротушения и пару датчиков поломал. Ничего страшного.
- Вот что, Саладский! – наконец сказал Иванов, бросив взгляд на огромный список нарушений, - «Русь Великая» получила огромную честь
воспользоваться правом предоставить помощь Свободному Бюру в лице конкретного пограничного поста! Вам и всей вашей команде приказывается потушить
пожар на третьем ярусе станции, в оранжево-синем крыле, используя любые подручные средства!
Саладский весь подобрался, слушая речь, которую Иванов произнес с неожиданным металлом в голосе, видимо страх за собственное жилище вызвал к жизни
какие-то скрытые резервы потерянного великого полководца:
- Извините, инспектор, вынужден отказать вам. Согласно действующему торговому законодательству, груз, остановленный на погранично-таможенном
посту, считается условно арестованным, если не было явного разрешения на его провоз, полученного от местных властей. Арестованный груз
использованию не подлежит. Любое использование арестованного груза карается смертной казнью или стиранием личности. На месте. Так что…
- Я понял! – прервал Иванов. Пальчики его барабанили по столу все сильнее. Наконец, он решился, схватил какую-то бумажку, быстро черканул на ней
что-то, проштамповал и бросил её Саладскому, - Вот, держите! Это разрешение! Теперь тушите!
- Потребуйте электронную копию. А лучше два раза. Скажите, что с первого раза иногда сообщение теряется на серверах. Как часто бывает с запросами
на таможенный пропуск, – посоветовал капитан. Сергей дословно повторил, и с интересом посмотрел, как бледнеет Иванов:
- А! Я понял! Понял! Давайте ускорим, а? – вдруг залебезил он и заискивающе улыбнулся. Чем-то пошуршав в ящиках стола, он извлек те бумаги,
которые Сергей отдавал ему в начале этой эпопеи, и протянул Саладскому, - Надеюсь, этого хватит?
- Хватит, я думаю, - растерялся Саладский и тут же услышал, как лязгнула где-то далеко в доках грузовая аппарель «Руси Великой» и противопожарный
груз танкера тяжелым многоногим воинством понесся на борьбу с фиктивным пожаром.
Иванов уже вовсю куда-то звонил, одновременно умудряясь рассыпаться в благодарностях.
- Возвращайтесь, Саладский, - приказал капитан и отключился.
***
Саладский еще долго не мог прийти в себя после такого напряженного дня. Ему уже вовсе расхотелось быть капитаном, хотя ещё вчера он считал себя
вполне готовым к такой ответственной работе. А когда выяснилось, что «мало ж дал» означало денежную взятку, Сергей понял, что он совсем не знает
этого мира, состоящего из множества разных планет. И что ему придется еще многому научиться. На своей шкуре.
- Меняются границы стран. Совершенствуются технологии и коммуникации. Всё совершеннее становятся роботы. И только люди не меняются. Из века в век.
Понимаете, Саладский? – спросил Анжей Лептерус.
