Гомеопатия (часть 1)
Гомеопатия практически ничем не похожа на проявление постмодернизма. Скорее, она напоминает религиозную секту с двухсотлетней историей и со всеми характерными особенностями: почитаемым основателем (авторитет которого неоспорим), метафизическими предпосылками, агрессивными претензиями на исключительное обладание истиной, сводом неизменных учений, ритуалами, действенность которых зависит от точности их исполнения, а также проповедниками и восторженными почитателями. Ее рекламные проспекты исполнены такой неукротимой страсти, что в уме невольно возникает образ Церкви Гомеопатии.
Ни одна из этих черт не соответствует великому лозунгу постмодернизма: "Все, что угодно". Однако постмодернистское мышление предполагает, что мы не можем смотреть свысока на эксцентричные постулаты гомеопатии относительно здоровья и болезни, если кто-то верит в их полезность. Итак, въехав в XXI век на запятках постмодернизма, гомеопатия по-прежнему широко рекламируется как "натуральное" лечение, хотя в праве именоваться традиционной наукой ей было отказано еще много десятилетий назад.
Гомеопатия: история и принципы
Немецкий врач Самуил (Самуэль) Ганеманн (1755 — 1843) пользуется признанием и уважением как первооткрыватель и исследователь гомеопатии. Он хорошо знал несколько языков и в свое время, говорят, был известен как переводчик медицинской литературы. Его пугали (и это неудивительно) многие жестокие медицинские процедуры, широко применявшиеся в те годы. Это была эпоха так называемых героических мер, которые усугубляли страдания больных. Доктора часто прописывали кровопускание, банки, слабительное и рвотное, и во многих случаях эти средства, вне всякого сомнения, не только не спасали больного от смерти, но и сводили его в могилу. К примеру, бесконечные кровопускания, предписанные врачами, явно ускорили кончину Джорджа Вашингтона, умершего от тяжелой инфекции дыхательных путей.
В 1789 году, переводя учебник по медицине шотландского врача Уильяма Каллена, Ганеманн не согласился с утверждением автора, что хорошо изученное действие коры цинхоны — хинного дерева — при лечении малярии является следствием ее резкого горького вкуса. Если это так, почему еще более горькие вещества не обладают большей эффективностью при лечении малярии? Ганеманн сам неоднократно принимал большие дозы коры цинхоны и описал повторяющиеся симптомы: лихорадку, общую слабость, потливость и озноб, -сходные с симптомами малярии. Это наблюдение навело его на мысль о том, что вещество, которое в больших дозах вызывает определенные симптомы, в малых дозах может их устранить. (Впоследствии оказалось, что и Каллен, и Ганеман одинаково ошибались. Кора цинхоны помогала больным лишь потому, что в ней содержится вещество хинин, эффективность которого при лечении малярии общепризнана).
Ганеманн проводил аналогичные эксперименты с самыми разными веществами, используя в качестве подопытных самого себя, свою семью, своих друзей и студентов, и тщательно фиксировал на бумаге все проявляющиеся у них симптомы. Он назвал этот процесс "испытанием", а составленный таким образом каталог веществ и связанных с ними симптомов стал основой его фармакологии — перечня лекарственных средств, которые он прописывал пациентам. Чуть ниже мы вернемся к разговору об уникальной методике Ганеманна, а сейчас достаточно сказать, что разработанная им всеобъемлющая система радикально отличалась от теории и практики того времени. Ганеманн продолжал собирать свои наблюдения и в 1810 году выпустил первое издание своего magnum opus, "Органон врачебного искусства". До его смерти в 1843 году книга была переиздана четыре раза, поскольку автор продолжал "испытывать" новые вещества и оказывать помощь все более широкому кругу пациентов.
Система, которую Ганеманн создал и назвал "гомеопатией" (от греческих слов, означающих "подобный" и "страдание"), привилась в Европе и нашла радушный прием в Америке. По обе стороны Атлантики ее признали королевские семьи (в том числе и британская — в 1830 году) и выдающиеся деятели политики и искусства. В Европе приверженцами гомеопатии считались Чарльз Диккенс, Уильям Теккерей, Иоганн Вольфганг фон Гёте и Бенжамин Дизраэли, в то время как Натаниэль Хоторн, Генри Уодсворт Лонгфелло, Хорас Грили, Уильям Сьюард, Гарриет Бичер-Стоу, Дэниел Вебстер и Джон Д. Рокфеллер с энтузиазмом пропагандировали ее в Америке. С другой стороны, в 1843 году Оливер Уэнделл Холмс написал по поводу гомеопатии обстоятельную и едкую критическую статью. К концу XIX века Соединенные Штаты могли похвалиться уже двадцатью двумя гомеопатическими медицинскими школами, сотней гомеопатических больниц и тысячей гомеопатических аптек [1].
Неудивительно, что многие светила медицины Европы и Америки скептически смотрели на Ганеманна с его идеями. В конце XIX — начале XX века еще не оперившаяся Американская медицинская ассоциация прибегала к принудительным мерам, таким как "статьи о консультациях", чтобы предотвратить сотрудничество своих членов с гомеопатами и другими "нерегулярными" целителями. Современные гомеопаты, как правило, объясняют сопротивление традиционных врачей политическими и экономическими факторами, и эти факторы действительно повлияли на решение вопроса в не меньшей (если не большей) степени, нежели чисто научные возражения. Многие пациенты выяснили, что гомеопатические лекарства зачастую действуют слабее, чем их обыкновенные аналоги, и, возможно, прибегают к этой альтернативе из чистого самосохранения или просто во избежание дискомфорта. Следует отдать гомеопатии должное — приготовляя и распространяя нейтральные вещества, порождая в людях позитивные ожидания и не позволяя многим пациентам прибегнуть к лечению, которое бы им только навредило, врачи-гомеопаты спасли много жизней, особенно в XIX и начале XX века. Поскольку значительная доля смертей ежегодно связана с побочными реакциями на лекарства, сегодняшние гомеопаты скажут, что они и по сей день спасают жизни. Но важно отметить, что спасительные достижения гомеопатии объясняются не столько превосходством в теории и практике, сколько простым фактом: выздороветь гораздо легче, если никто не вредит твоему здоровью. За последние два столетия гомеопатия увеличила шансы многих людей на выздоровление.
Во всех прочих отношениях гомеопатия решительно не желает расставаться с XVIII веком, зациклившись на ряде учений, которые никто из приверженцев гомеопатии, похоже, не желает пересматривать. По сравнению с несгибаемым упрямством гомеопатов растущий интерес хиропрактиков к современным исследованиям (не говоря уже о желании многих из них отказаться от учения о позвоночных подвывихах как причине всех болезней) — это просто образец приспособляемости.
Кредо гомеопатии включает в себя такие ключевые моменты: "Similia similibus curantur" или "подобное лечится подобным".
Этот "закон подобия" Ганеманн считал всеохватным, ключевым и бесспорным принципом лечения. Для гомеопата оспорить эту идею — все равно, что усомниться в законе всемирного тяготения. С момента легендарного первого знакомства с "корой цинхоны" и вплоть до сегодняшнего дня гомеопаты настаивают, что этому закону подчиняются все симптомы и заболевания. Дана Улльман — один из наиболее заметных и плодовитых проповедников современной гомеопатии — дает очень простое объяснение: "Гомеопатическая медицина — натуральная фармацевтическая наука, последователи которой стремятся отыскать вещество, в избыточной дозе вызывающее симптомы, схожие с симптомами болезни, от которой страдает пациент. Когда соответствующее вещество найдено, его прописывают в очень малых, безопасных дозах, которые зачастую оказывают поразительное воздействие" [2] .
Чтобы придать вышесказанному вес в глазах современной аудитории, апологеты гомеопатии проявляют изобретательность в выборе примеров и иллюстраций. Так, Улльман находит в своей книге Discovering Homeopathy: Medicine for the Twenty-First Century ("Открытие гомеопатии: медицина для XXI века" — уже в самом этом названии легкое преувеличение) доказательства "закона подобия" в некоторых необычных сферах:
Улльман сравнивает гомеопатию с прививками, поскольку, по его словам, эта процедура также основана на принципе подобия. Но когда мы в процессе вакцинации подвергаемся воздействию частички вируса или бактерии, это вызывает хорошо изученную и измеримую реакцию иммунной системы. Гомеопатические же лекарства, как мы скоро отметим, якобы воздействуют на "жизненную энергию". Они не оказывают единообразного, измеримого воздействия ни на одну физиологическую функцию; кроме того, они зачастую разбавлены до такой степени, что в лекарстве не остается ни единой молекулы первоначального вещества. Любопытно то, что многие гомеопаты выступают против обычных прививок [3].
Улльман использует цитаты и примеры из таких разных источников, как Гиппократ, Дельфийский оракул, троянский герой Телеф и алхимик Парацельс. Гиппократа давно почитают отцом современной медицины, поскольку он настаивал, что медицина как естественная наука должна основываться на внимательных наблюдениях (а не на суевериях) и что врачи должны вести себя этично. Нет никаких указаний на то, что он проповедовал закон подобия. У Дельфийского оракула медицинских советов ныне уже никто не спрашивает; исцеление Телефа кусочком пронзившего его копья, — не более чем сказка из греческой мифологии; а Парацельс был приверженцем другого учения, "теории характеристик (сигнатур)", в соответствии с которой лекарство внешне похоже на орган, который оно лечит (следовательно, орхидею, имеющую форму мужского яичка, можно использовать для лечения венерических болезней). Эти примеры неубедительны.
Улльман утверждает, что традиционная медицина иногда использует принципы гомеопатии, и в качестве примера ссылается на "дигиталис от сердечных расстройств (дигиталис вызывает сердечные расстройства)". Хотя при передозировке дигиталис действительно негативно влияет на работу сердца, то же самое можно сказать про десятки других лекарств и токсинов, которые никоим образом не используются для лечения сердечных заболеваний.
Улльман даже приводит цитаты из "Ромео и Джульетты" Шекспира и "Фауста" Гёте ("…Но мы подобное подобным лечим, стопу — стопой, спинным хребтом — хребет"). Однако эти столпы мировой литературы в XXI веке не обязательно являются достоверными источниками медицинских знаний [4].
Мы допускаем, что эти примеры, скорее всего, должны были послужить не однозначным доказательством справедливости закона подобия, а простыми иллюстрациями того, что данная идея приходила в голову не одному только Ганеманну. Однако эти примеры в лучшем случае неудачны, а в худшем они вводят читателя в заблуждение. И такая тенденция прослеживается не только в книге Улльмана, но и в гомеопатической литературе как таковой. Не стоит и говорить, что среди огромного числа веществ, воздействующих на человека, наверняка найдутся такие, которые в больших дозах ядовиты для того же самого органа, которому они в малых дозах идут на пользу. Но уверенность в том, что этот феномен можно считать наивысшим принципом лечения, является уникальной чертой узкой гомеопатической традиции.
Опасность "подавления" симптомов
Гомеопатия отвергает распространенную идею о том, что болезнь можно определить, понять и вылечить на физическом уровне. Она исходит из того, что симптомы представляют собой попытки организма "сообщить" о нарушениях, имеющих место на каком-то глубоком внутреннем уровне, не повреждая жизненно важные внутренние органы. Поэтому, с точки зрения гомеопатии, усилия западной медицины классифицировать заболевания — это колоссальная потеря времени, а любые попытки бороться с симптомами (даже такое простое действие как предложение аспирина при головной боли) на самом деле ухудшают состояние пациента. В сущности, гомеопатия заявляет западной медицине: "Все ваши знания ошибочны".
Традиционную медицину часто называют "аллопатией" — этот термин дословно переводится как "другое страдание" (в противоположность "гомеопатии", "тому же страданию"). В гомеопатической литературе термин "аллопатия" обычно носит уничижительный смысл и подразумевает, что приверженцы традиционной медицины сосредотачивают внимание на видимых симптомах и стремясь всего лишь подавить их с помощью сильнодействующих лекарств, но не пытаются понять, что они в действительности означают. Многие гомеопаты обвиняют традиционную медицину в том, что, "подавляя" симптомы, она причиняет миру лишнюю боль и страдания. Например, коннектикутский гомеопат Винтон Мак-Кэйб пишет:
"Подобное использование подавляющего лечения в целях отрицания болезни, если к нему прибегать неоднократно, ослабляет всю систему в целом. И чем сильнее подавление, тем обширнее последствия. Таким образом, время от времени принимая аспирин, вы отравляете организм в гораздо меньшей степени, нежели время от времени принимая антибиотики или стероиды. По мере того как наши врачи все шире и шире применяют сильнодействующие аллопатическим лекарствам, которые маскируют симптомы, но не лечат их, нам приходится за это расплачиваться. С каждым новым поколением мы становимся все слабее — каждый из нас в отдельности и наше общество в целом, — мы все сильнее зависим от лекарств и все менее способны противостоять болезни как таковой"[5].
Ганеманн учил, что общая предрасположенность к заболеванию, именуемому "миазмом", порождена лечением кожных заболеваний — в данном случае миазм назывался "псорой" или чесоткой — или попытками "подавить" сифилис и гонорею. Несомненно, Ганеманн видел, что лекарства от этих венерических болезней, которые были доступны в его время, на какое-то время, казалось, улучшали состояние больного лишь затем, чтобы в дальнейшем болезнь вернулась с еще большей силой. По сути дела, он наблюдал естественное развитие болезни в эпоху до появления антибиотиков: самочувствие больного сифилисом (яркий пример) улучшалось независимо от метода лечения, а потом болезнь возвращалась с новой силой. Однако держаться за эту идею сейчас, по прошествии двух столетий, не слишком разумно. Одним из сомнительных достоинств книги Мак-Кэйба заключается в том, что это одно из немногих творений современных авторов, в котором говорится, что лечение сифилиса и гонореи — неудачная идея.
Приверженцы гомеопатии упорно проповедуют идею Ганеманна о том, что любое лечение, не основанное на законе подобия, лишь загоняет болезнь глубже в тело человека. Они часто говорят, что традиционная медицина стремится лишь подавить симптомы, вместо того чтобы разобраться в причинах, которыми они вызваны. Даже когда западные методы ставят конкретный диагноз и успешно решают проблему пациента, гомеопаты, как правило, утверждают, что подобное лечение не затрагивает подлинной причины заболевания. В каком-то смысле они правы: обнаружить и описать суть проблемы подчас намного проще, чем выявить ее причины. Когда у вполне здорового во всех остальных отношениях человека возникает бородавка, развивается пневмония, рак или синусит, когда с ним случается инсульт — в сущности, при любой болезни у него неизменно возникает вопрос: "Почему со мной это случилось, и почему именно сейчас?". Как правило, честный ответ: "Не знаю". Это не значит, что ответа не существует. Многие заболевания вызваны хорошо идентифицируемым возбудителем или фактором риска — например, вирусом (ветрянка) или курением (эмфизема), — но обычно даже самые хитроумные анализы не могут выявить точный перечень условий, которые послужили причиной данного конкретного заболевания в данный конкретный момент.
Поборники нетрадиционных методов лечения часто претендуют на способность понимать и определять "истинную" причину конкретного заболевания — как правило, это оказывается нарушение энергетического потока или какой-то иной глубинный (и не поддающийся измерению) феномен. Однако подобные объяснения субъективны, голословны, а порой даже фантастичны и не могут считаться разумными и достоверными ответами на вопросы о причинах, а тем более о сути болезни. Если имеет место нарушение в потоке жизненной энергии, каким образом и почему оно возникло? Почему это нарушение произошло у данного человека и в данный момент? Иногда специалисты по нетрадиционной медицине настаивают на том, что у них больше шансов найти ответы, и их заверения в некоторых случаях совпадают с глубинными стремлениями больного. К сожалению, при нынешнем безраздельном господстве постмодернизма убедительное, но притянутое за уши объяснение имеет равный вес с объяснением менее убедительным, но честным и реалистичным. До тех пор, пока человек чувствует себя лучше, истина не имеет значения.
У гомеопатов есть и еще одно (внешне) справедливое утверждение. Они указывают на то, что симптомы не всегда являются нашими врагами. Это важное наблюдение. Спросите любого больного проказой, чего бы ему хотелось больше всего, и он, скорее всего, скажет: чувствовать боль. Увечья и уродства, вызванные проказой, возникают, прежде всего, из-за необработанных ран, поскольку болезнь влияет на болевые ощущения. Боль сообщает нам, когда мы поранились, и очень часто (по крайней мере, когда речь идет о скелетно-мышечных травмах) помогает нам понять, чего не следует делать во избежание новых травм. Кашель — это не только важный симптом, он выполняет необходимую функцию удаления из дыхательных путей слизи и инородных тел. Человеку, который болен настолько, что не в состоянии кашлять, угрожает серьезная опасность, и кто-то другой должен откачивать мокроту из его бронхов. Аналогичным образом, лихорадка, судя по всему, активизирует иммунную систему и редко вредна сама по себе. Иногда родители впадают в панику, когда у ребенка температура зашкаливает за 38° С, и часто тянутся одной рукой к упаковке жаропонижающего, а другой — к телефону, чтобы вызывать скорую. Без сомнения, жар — важный признак того, что в организме что-то происходит (обычно это инфекция), однако если болезнь, вызывающая его, сама по себе не опасна, необходимости искусственно снижать температуру почти никогда нет.
Однако все эти примеры, возможно, чересчур позитивны. Боль может быть опустошающей и даже мучительной, и хотя понять ее причину необходимо, милосердие требует также в какой-то степени ее уменьшить. Кашель может стать настолько частым и сильным, что вам будет не заснуть. Приняв лекарство от кашля, вы, естественно, не избавитесь от него полностью, однако получите короткую, но такую необходимую передышку. Кроме того, еще никто не доказал, что принимать лекарства, чтобы снизить температуру на градус или два для улучшения самочувствия, вредно. Гомеопатия отвергает использование "подавляющих" лекарств, но так ли в действительности плохо попытаться облегчить страдания человека? Гомеопаты рискуют стать продолжателями дела христиан-фундаменталистов XIX века, которые осуждали любые попытки облегчить женщинам родовые муки, поскольку это позволило бы им уйти от наказания, наложенного Господом в Бытии 3:16 ("…в болезни будешь рождать детей…").
Любопытно, что в случае многих распространенных нарушений гомеопаты используют определенные средства "первой помощи" — по-видимому, для того, чтобы дать больному немедленное облегчение, которое не "взаимодействует" с сопротивлением организма, а подавляет его. Но даже если вы убеждены, что подобные средства более эффективны, нежели обыкновенные медикаменты, лекарственные травы или отсутствие какого-либо лечения, вы никак не сможете доказать, что один вид терапии "подавляет" функции организма, а другой — нет.
Важность точного соответствия между лекарством и симптомами
Когда гомеопатия критикует "аллопатию" за чрезмерное внимание к симптомам, это выглядит несколько нелепо на фоне ее собственного пристального внимания к последним. Для того, чтобы подобное лечило подобное, придется составить чрезвычайно подробный перечень человеческих симптомов. Дана Улльман замечает:
"Всякий, кто обращался к врачу-гомеопату, знает, что гомеопат задает множество вопросов о ваших главных жалобах, о ваших побочных жалобах и о всевозможных других физиологических и психологических симптомах. Гомеопаты видят свою большую заслугу в том, что они проявляют серьезный интерес к идиосинкразическим характеристикам каждого пациента и используют их. Гомеопат, как правило, задает такие вопросы: В какое время суток вы чувствуете себя хуже или лучше? Когда проявляются те или иные конкретные симптомы? Как на вас влияет погода? Как вы чувствуете себя на морском побережье или в горах? Есть ли пища, которую вы обожаете, и пища, к которой вы питаете отвращение?" [6].
Цель такого подробного опроса заключается не в том, чтобы логически проследить историю болезни пациента или систематически оценить его симптомы с целью найти разумный подход к лечению. Эти вопросы преследуют одну-единственную цель: найти соответствие между данным конкретным набором симптомов и симптомами, которые вызываются большими дозами одного из веществ, перечисленных в трудах по гомеопатии. ("Наиболее подобное лекарство" именуется "Similimum"). Подобный подход к симптомам до странности одномерен. По сравнению с ним даже самый поверхностный опрос, проведенный в спешке рядовым ординатором, покажется нам суровой интеллектуальной задачей, учитывая количество и разнообразие необходимых анализов.
Именно здесь мы встречаемся с важной, но чрезвычайно сомнительной фундаментальной предпосылкой гомеопатии. Набор симптомов, порожденных лекарством, — они должны точно соответствовать симптомам, наблюдаемым у пациента, — был тщательно выявлен и зафиксирован во время гомеопатических "испытаний", суть которых сводится к тому, чтобы давать те или иные вещества нормальным, здоровым людям и тщательно наблюдать за тем, что произойдет. При этом гомеопаты ставят себе в заслугу то, что они имеют дело с индивидуальными особенностями каждого пациента. Но никто не переносит, к примеру, грипп совершенно одинаково, и гомеопаты согласятся, что при общем сходстве симптомов мой грипп нуждается в совершенно ином лечении, нежели ваш. Так почему мы не считаемся с возможностью существования значительных различий между людьми, "испытывающими" лекарства? Не разумно ли предположить, что моя реакция на белладонну, аконит или чилибуху (nux vomica) будет хотя бы в чем-то отличаться от вашей?
Яркую иллюстрацию этого факта можно найти в "Настольном справочнике врача" (Physician’s Desk Reference, PDR) — сборнике официальных и обязательных сведений о лекарствах, выдаваемых по рецепту врача, — в разделе "Возможные осложнения" из описания любого конкретного препарата. В этом разделе фиксируется любой симптом, о котором сообщил человек, принимавший данное лекарство во время клинических испытаний, — как бы ни слаба была связь симптоматики с употреблением лекарства. Обычно перечень настолько длинен и перегружен всевозможными симптомами, что в повседневной практике от него нет никакой пользы. Однако сам факт его существования ставит под сомнение достоверность подробного список симптомов, составленного гомеопатами посредством "испытаний", — ведь все эти симптомы считаются настолько предсказуемыми, что в списке всегда можно найти нужное средство для пациента с соответствующими симптомами.
Несомненно, гомеопаты возразят, что беспорядочность побочных эффектов, перечисленных в "Настольном справочнике врача", объясняется тем, что люди, принимавшие лекарства, были больны или имели какие-то другие "аномалии". Гомеопатические же "испытания", напротив, основаны на скрупулезных наблюдениях за "здоровыми" людьми, которые принимали то или иное гомеопатическое вещество в течение нескольких недель. Но даже если допустить, что подобные обстоятельства способствуют большей достоверности результатов, сомнение вызывает удивительно подробное описание симптомов, вызванных определенными веществами. В одном из самоучителей по гомеопатии, "Гомеопатическая самопомощь: Краткое и простое руководство для всей семьи" (Homeopathic Self-Care: The Quick and Easy Guide for the Whole Family), можно найти несколько вариантов лечения для распространенных заболеваний и недомоганий. Читатель должен отыскать как можно более точное соответствие между собственными симптомами и симптомами, приписываемыми одному из гомеопатических веществ. Однако список симптомов противоречит здравому смыслу. Например, такое обычное недомогание, как боль в горле, можно лечить белладонной, если помимо прочих симптомов у вас наблюдается жар, раздражительность, тонзиллит с правой стороны и "желание лимонов и лимонада". С другой стороны, если боль сильнее слева, пациент "разговорчив", ощущает "напряжение и давление", и ему хочется "устриц и спиртного", следует подумать о препарате Лахезис. Описание шести других снадобий включают в себя такие уникальные симптомы, как "абсцесс, пахнущий старым сыром" и "желание уксуса", или "неприятный запах от пота и тела" и "желание хлеба с маслом" (лечить ртутью, но использовать mercurius iodatus ruber [бийодид ртути], если болит только слева, и mercurius iodatus flavus [протойодид ртути], если болит справа) [7].
Д-р Пол Рейссер, д-р Дэйл Маби, Роберт Веларде
