Из истории лаптей
В начале XX века Россию еще нередко называли страной "лапотной", вкладывая в это понятие оттенок примитива и отсталости. Лапти, ставшие своего рода символом, вошедшим во множество пословиц и поговорок, традиционно считали обувью беднейшей части населения. И неслучайно. Вся русская деревня, за исключением Сибири и казачьих районов, круглый год ходила в лаптях. Казалось бы, что сложного несет в себе тема история лаптя? А между тем даже точное время появления лаптей в жизни наших далеких предков неизвестно по сей день.
Лапти ("верзни";"лычники";"рачки") — самая распространённая на Руси обувь, плетёная из коры дерева. Первые упоминания о лаптях встречают в документах, относящихся к X веку, хотя сам кочедык ("свайка";"швайко")- инструмент, которым пользовались для плетения лаптей, находят в древних стоянках, относящихся к раннему железному веку (I тыс. до н.э.).
Во все времена наши предки охотно обувались в лапти, причём, несмотря на название, зачастую сплетённые не только из лыка, но и из берёсты и даже из кожаных ремешков. Практиковалось и «подковыривание» (подшивание) лаптей кожей.
В России в лапти обувались только деревенские жители, то есть крестьяне. Ну а крестьяне составляли подавляющее население Руси. Лапти — низкая обувь, распространённая на Руси в старину, но, тем не менее, бывшая в широком употреблении в сельской местности до 1930-х, сплетённая из древесного лыка (липовые, вязовые и другие) или бересты. Лапоть привязывался к ноге шнурками, скрученными из того же лыка, из которого изготавливались и сами лапти.
В зависимости от материала и плетеная обувь называлась по-разному: берестяники, вязовики, дубовики, ракитники ... Самыми прочными и мягкими в этом ряду считались лыковые лапти, изготовленные из липового лыка, а самыми плохими — ивовые коверзни и мочалыжники, которые делали из мочала.
Нередко лапти именовали по числу лыковых полос, использованных в плетении: пятерик, шестерик, семерик. В семь лык обычно плели зимние лапти, хотя бывали экземпляры, где количество лык доходило до двенадцати. Для прочности, тепла и красоты лапти проплетали вторично, для чего, как правило, в ход шли пеньковые веревки. С этой же целью иногда пришивали кожаную подметку (подковырку).
Для праздничного выхода предназначались писаные вязовые лапти из тонкого лыка с черными шерстяными (а не пеньковыми) оборами (то есть тесьмой, закрепляющей на ногах лапти) или вязовые красноватые семерики . Для осенних и весенних работ во дворе более удобными считали высокие плетеные ступни, вовсе не имевшие обор.
Обувь плели не только из древесной коры, в дело шли и тонкие корни, а потому и сплетенные из них лапти прозывались коренниками. Модели, изготавливаемые из полосок ткани и суконных покромок, называли плетешками. Лапти делали и из пеньковой веревки — курпы, или крутцы, и даже из конского волоса — волосянники. Такую обувь чаще носили дома или ходили в ней в жаркую погоду.
Плели лапти, как правило, мужчины и мальчики-подростки, это считалось исключительно мужским занятием; женщинам доверяли только «ковырять» подошвы. Умение женщины сплести хороший лапоть вызывало недоверие мужиков и особое уважение баб-односельчанок. Обучать мальчиков плетению лаптей начинали рано, в 7 – 8 лет, а наблюдать за этим процессом они могли с пеленок, поскольку все мужики в семье в зимнее время готовили лапти для всей семьи на весь год, пар по 5 – 6 каждому. Уже к десяти-двенадцати годам подросток мог сплести лапоть не хуже взрослого, хотя и не так сноровисто, т.е. быстро.
Способы плетения лаптей — например, в прямую клетку или в косую, с пятки либо с носка — были свои у каждого племени и вплоть до начала нашего века разнились по областям. Так, древние вятичи предпочитали лапти косого плетения, новгородские словене — тоже, но большей частью из берёсты и с более низкими бортиками. А вот поляне, древляне, дреговичи, радимичи, по-видимому, носили лапти в прямую клетку. Плетение лаптей считалось лёгкой работой, которой мужчины занимались буквально «между делом». Не зря про крепко напившегося человека и сейчас говорят, что он, мол, «лыка не вяжет», то есть не способен к элементарным действиям. Зато, «связывая лыко», мужчина обеспечивал обувью всю семью — специальных мастерских не было очень долгое время. Делали кочедыки из костей (из рёбер животных) или из металла.
Для изготовления одного лаптя требуется семь лык по два метра длиной каждое. Ширина одного лыка равна примерно ширине большого пальца на руке мужчины, который сам и заготавливал лыко и, впоследствии, сам плёл лапти. Для плетения требовалось лыко с ровной части ствола липы, чтобы по всей длине оно не имело дефектов. То есть, для заготовки лыка выбирались взрослые, ровные, высокие липы. Нередко после суммарной потери коры, пригодной для плетения, дерево не выживало и стояло с голым «ободранным» стволом. Это нашло отражение в русском языке в виде образного выражения «ободрать как липку» в значении «отобрать все имеющиеся у кого-либо или у чего-либо полезные ресурсы и создать тем самым угрозу жизни и существованию кого-либо или чего-либо».
Редко кто в крестьянской среде не умел плести лапти. Сохранилось описание этого промысла в Симбирской губернии, где лыкодеры отправлялись в лес целыми артелями. За десятину липового леса, арендованного у помещика, они платили до ста рублей.
Тщательно снятые лыки затем завязывали по сотням в пучки и хранили в сенях или на чердаке. Перед плетением лаптей лыко в течение суток обязательно отмачивали в теплой воде. Затем кору соскабливали, оставляя луб. Из воза лык — от 40 до 60 пучков по 50 трубочек в каждом — получалось приблизительно 300 пар лаптей. О скорости плетения лаптей различные источники говорят по-разному: от двух до десяти пар в день.
Для плетения лаптя нужна была деревянная колодка и, как уже говорилось, костяной или железный крючок — кочедык. Особого навыка требовало плетение запятника, где сводились все лыки. Связать петли старались так, чтобы после продержки обор, они не кривили лаптя и не трудили ноги на одну сторону. Есть легенда, что сам Петр I учился плести лапти и что сплетенный им образец хранился среди его вещей в Эрмитаже еще в начале прошлого (XX) столетия.
Лапти плелись не во всех областях России, то есть, они были товаром или предметом меновой торговли. Как правило, не плелись лапти в деревнях, где население большей частью занималось не земледелием, а ремёслами, например, гончарным или кузнечным ремеслом. Старообрядцы-«кержаки», жившие на Урале в XIX веке, лаптей не носили. Зато мёртвых хоронили исключительно в лаптях. Лапти были распространены не только у восточных и западных славян, но и у некоторых неславянских народов лесной полосы — финно-угров и балтов, у части германцев.
Дешевизна, доступность, лёгкость и гигиеничность такой обуви не требует доказательств. Другое дело, как свидетельствует практика, лапти имели очень малый срок службы. Зимой они пронашивались за десять дней, после оттепели — за четыре, летом, в страдную пору, — и вовсе за три. Собираясь в дальний путь, с собой брали не одну пару запасных лаптей. «В дорогу идти — пятеры лапти сплести» — гласила пословица. А у наших соседей шведов существовал даже термин «лапотная миля» — расстояние, которое можно пройти в одной паре лаптей. Сколько же требовалось берёсты и лыка, чтобы столетиями обувать целый народ? Простые подсчёты показывают: если бы наши предки усердно рубили деревья ради коры (как это, увы, делалось в позднейшие времена), березняки и липовые леса исчезли бы ещё в доисторическую эпоху. Трудно, однако, предположить, чтобы язычники, с почитанием относившиеся к деревьям, поступали столь душегубски. Всего вероятнее, они владели различными способами брать часть коры, не губя дерева.
Чтобы укрепить и утеплить свои лапти, крестьяне «подковыривали» их подошвы конопляной верёвкой. Ноги в таких лаптях не замерзали и не промокали.
Отправляясь на покос, обувались в лапти редкого плетения, не удерживающие воду, — рачки.
Для работы по хозяйству удобны были ступни – подобие галош, только плетёные.
Верёвочные лапти назывались чуни, их надевали дома или для работы в поле в жаркую, сухую погоду. В некоторых деревнях ухитрялись плести лапти из конского волоса – волосяники.
Самыми захудалыми лаптями на Руси прослыли ивняк и, или коверзни, — из ивовой коры; даже плести их считалось зазорным. Из коры тала плели шелюжники, а из дубовой коры — дубовики.
На Черниговщине лапти из коры молодых дубов называли дубочарами. В дело шли и пеньковые очесы, и ветхие веревки; лапти из них — чуни — носили в основном дома или в жаркую сухую погоду. У них, должно быть, финское происхождение: финнов в России звали "чухна".
Были у таких лаптей и другие названия: курпы, крутцы и даже шептуны. В районах, где лыка не было, и закупать его было накладно, изворотливые крестьяне из тонких корней плели коренники; из конского волоса — волосяники. В Курской губернии научились делать соломенные лапти.
Деревенские молодые франтихи появлялись на людях в писаных вязовых лаптях из тонкого лыка с чёрными шерстяными (а не пеньковыми) оборами и онучами.
Самыми красивыми считались вязовые лапти (из лыка вяза). Их выдерживали в горячей воде — тогда они розовели и становились твердыми.
На праздники, если не было возможности одевать кожаную обувь, плелись лапти писаные: полосы лыка у таких лаптей были узкими, и из них мастера выплетали красивые узоры. Иногда вместе с лыком вплетали тесьму или красили отдельные лыковые полоски (например, лыко вяза держали в горячей воде, отчего оно розовело). Такие лапти одевали с чёрными или красными оборами, которые сразу выделялись на белоснежных праздничных онучах.
Жизнь крестьян-лапотников описана многими русскими классиками. В рассказе "Хорь и Калиныч" И. С. Тургенев противопоставляет орловскому мужику калужского оброчного крестьянина: "Орловский мужик невелик ростом, сутуловат, угрюм, глядит исподлобья, живет в дрянных осиновых избенках, ходит на барщину, торговлей не занимается, ест плохо, носит лапти; калужский оброчный мужик обитает в просторных сосновых избах, высок ростом, глядит смело и весело, торгует маслом и дегтем и по праздникам ходит в сапогах" .
Как видим, даже для зажиточного крестьянина сапоги оставались роскошью, их надевали лишь по праздникам. Своеобразный знаковый смысл кожаной обуви для крестьянина подчеркивает и другой наш писатель, Д. Н. Мамин-Сибиряк: "Сапоги для мужика самый соблазнительный предмет... Никакая другая часть мужицкого костюма не пользуется такой симпатией, как именно сапог". А между тем кожаная обувь ценилась не дешево. В 1838 году на Нижегородской ярмарке пару хороших лыковых лаптей можно было купить за три копейки, тогда как самые грубые крестьянские сапоги стоили в ту пору не менее пяти-шести рублей. Для крестьянина-земледельца это большие деньги, чтобы собрать их, нужно было продать четверть ржи, а в иных местах и более (одна четверть равнялась почти 210 литрам сыпучих веществ).
Еще во время Гражданской войны (1918-1920) в лаптях ходила бoльшая часть Красной армии. Их заготовкой занималась чрезвычайная комиссия (ЧЕКВАЛАП), снабжавшая солдат валяной обувью и лаптями.
С лаптями в русской деревне было связано много различных поверий. Принято было считать, что старый лапоть, подвешенный в курятник, предохранит кур от болезней, будет способствовать яйценоскости птиц. Считалось, что корова, окуренная после отела из лаптя, будет здорова и даст много молока. Лапоть с уложенной в него травой-мокрицей, брошенный во время сильной засухи в реку, вызовет дождь и т. д. Лапоть играл некоторую роль в семейных обрядах. Так, например, по обычаю, вслед свахе, отправлявшейся сватать, бросали лапоть, чтобы сватовство было удачным. При встрече молодых, возвращавшихся из церкви, ребятишки поджигали лапти, набитые соломой, чтобы обеспечить им богатую и счастливую жизнь, предохранить их от несчастий.
В самовосприятии русских лапти — один из важнейших символов традиционного национального быта.
Отсюда ряд устойчивых выражений в русском языке:
«лапоть» как троп обозначает простака, необразованного человека;
производное прилагательное «лапотный» в том же значении;
«(Чай,) не ла́птем щи хлеба́ем» означает «мы учёны, не надо нам пояснять да указывать»;
шутливое выражение «плюс-минус лапоть» в науке означает «плюс-минус неизвестная величина».
Жениться — не лапоть надеть.
Лапти подковырки не стоят.
Это — как лапоть сплесть.
Без снаряда и лаптя не сплетешь.
Не учась (не умеючи) и лаптя не сплетешь.
Только лапоть на обе ноги плетется, а и рукавички розни.
Лапоть знай лаптя, а сапог сапога!
Хоть в лаптях, да тех же ратных, ополченье.
И мы не на руку лапоть обуваем.
Не берись лапти плести, не надравши лык.
В дорогу идти, пятеры лапти сплести.
Лапти плетешь, а концов хоронить не умеешь.
Он лапти плетет, путает.
Путает, словно кашу в лапти обувает.
Переобуться или переобуть кого из сапогов в лапти.
И в доброй тяжбе на лапти не придется.
Станешь лапти плесть, как нечего есть.
Лапти плесть, однова в день есть, больше не выработаешь.
Одна нога в лапте, другая в сапоге.
Не слуга в лаптях: купи сапоги!
Не осуди в лаптях, сапоги в санях, говорит гость шутя.
В лапоть звонить, быть без дела.
Лапти растеряли, по дворам искали: было пять, а стало шесть!
Это не лапоть сплесть, не вдруг сделаешь.
