Но Ваня в обед на скорую руку отмечать не любит. Ему нравится силами жены накрыть красивый стол в переговорной — вареная картошечка, жареная курочка, соленья-варенья, салатики какие-нибудь, ящик пива. И обязательно гитара, чтобы попеть песен. У нас на работе на гитаре умеют играть человека четыре-пять, так что обычно этот песенный марафон продолжается до полуночи. Именно поэтому он и не собирает гостей дома — чтобы не мешать соседям и не наступать на горло собственной песне, да и дети спят под присмотром тещи. Мы любим Ванины дни рождения.
И вот в пятницу, когда его жена уже почти закончила накрывать на стол, а мы распаковывали салфетки и одноразовую посуду, в переговорную заглянула одна уходящая домой сотрудница бухгалтерии Алена и очень оживилась: «У вас праздник? Вот это я удачно зашла!» Именинник вежливо поулыбался, а увидев, что сотрудница с дочерью — девочкой лет 7-8 — предложил ребенку конфет. «Мама, я хочу здесь остаться!» - заявил ребенок. И мама стала снимать с девочки школьный рюкзак и расстегивать курточку.
А дальше начался трэш.
Девочка начала бегать вдоль стола и хватать все подряд. К примеру, из салата, который сверху был посыпан сухариками, она рукой сгребла горсть этих сухариков и начала хрумкать. Схватила вареную картошину из блюда, а поняв, что картошка горячая, бросила ее на пол. Чуть ли не на четвереньках полезла на стол, чтобы добраться до нарезки овощей, из которых попыталась выудить весь сладкий перец. При этом Алена даже не попыталась остановить дочь. Она сидела на стуле и с улыбкой смотрела на все происходящее, а помимо беснующегося ребенка происходило следующее: мы вытаращили глаза и выронили челюсти. Одергивать чужих детей в присутствии родителей как-то невежливо, а бить чужих детей в присутствии родителей тем более, поэтому мы не очень понимали, что делать. Ванина жена попыталась исправить положение, предложив ребенку сесть за стол и поесть нормально. Но девочка отказалась: «Я не хочу», - и продолжила обыск стола и копанье в тарелках. Если у стола стояли взрослые, которые заканчивали приготовления, она просто расталкивала их, чтобы пролезть.
В конце концов, мы несколько раз сказали Алене, чтобы она утихомирила свою дочь, и несколько раз рявкнули на девочку, чтобы она успокоилась, но Алена лишь пожимала плечами: «Что я могу сделать? Она же много не съест...» Когда кто-то из сотрудников попытался взять ребенка за руку, чтобы вывести за дверь, она заголосила как сирена. Вот буквально, упала на пол и начала кататься с воплями. Алена и тогда не встала с места, а просто приговаривала: «Успокойся, успокойся».
- Знаешь, Алена, тебе лучше уйти, - громко сказал Ваня, самый мирный и незлобивый из всех нас. - Здесь сейчас будут песни с матюгами, потом стриптизерш позовем.
Увидев, что остальные поддерживают вердикт именинника, Алена поднялась с места и стала медленно… нет, не так: меееееедленно одевать дочь, причем та сопротивлялась и орала дурниной. Самое приличное, что мы слышали, было «суки, сволочи, дряни».
Не хочу ставить тег «негатив», потому что закончилось все хорошо. Когда все успокоились (нас еще часик где-то потряхивало), мы мирно и весело посидели.
