Сидор Артемьевич Ковпак — советский военачальник, государственный и общественный деятель. Во время Великой Отечественной войны — командир Путивльского партизанского отряда (позднее — Сумского партизанского соединения, ещё позднее — 1-й Украинской партизанской дивизии), генерал-майор. Дважды Герой Советского Союза.
Однажды в приемную пришла девочка лет десяти. О том, что ее привело, она рассказала сама, уже сидя в ковпаковском кресле, из-за высокой спинки которого виднелась только макушка детской головки. Дед быстро разобрался в большой беде маленькой посетительницы.
Она сирота, отец погиб, живет с тяжело больной матерью в сильной нужде. Но дело не в этом — она учится в музыкальной школе, ей прочат большое будущее, но о собственной скрипке может только мечтать. Сидор Артемьевич задумчиво потеребил клинышек бородки, покачал головой, вздохнул. Нажал кнопку звонка, Вошла секретарь.
— Вот, Наташа, деньги… Бери мою машину, поезжайте вместе на Красноармейскую, там, знаешь, магазин есть такой, «Музыка» называется, и купи ей самую добрую, самую лучшую скрипку. А потом заверните в «Универмаг», купи ей платье, чтобы девочка была как настоящая актриса…
…Идет прием. Среди посетителей подросток. Ковпак смотрит на его утомленное лицо и при всех говорит:
— Детям главное внимание. Начнем с наименьшего, В школу ходишь?
— Хожу. В пятый класс.
— Оценки хорошие?
— Разные бывают.
— Значит, и плохие?
— И плохие бывают.
— Почему же?
— Тяжело мне, дедушка.
— А кому теперь легко?
— Тому, у кого имеются отец и мать.
— Вот как… Значит, твои умерли?
— Нет, отец погиб в партизанах. А мать… Мать в тюрьме сидит.
— За что же?
— За самогон. Но она не спекулянтка. Для дела старалась.
— Какое же это дело?
— Хату нашу немцы сожгли. Жили мы в землянке. Вот и решили построить хату. Самогонку она выгнала для толоки. Вы же знаете, что на толоке без рюмки не бывает. А милиция ее под суд…
— А ко мне зачем пожаловал?
— Выпустите ее, она хорошая,
Подросток заплакал.
— Успокойся, хлопчик, — мягко сказал Ковпак. — Если все, как ты сказал, выпустим твою мамку, но с одним условием — если учиться будешь на одни пятерки.
— Бу-у-ду…
— Ну если так, отправляйся домой и жди свою маму. Да не забудь самогонку ей приготовить.
— Спасибо, дедушка, а самогон, будь он проклят, никогда у нас не будет. Еще раз спасибо… — Подросток направился было к двери, но в раздумье остановился.
Сидор Артемьевич, собравшийся уже пригласить очередного посетителя, ласково спросил паренька:
— Ну что еще? Говори.
То, что услышал Ковпак, было поразительным по честности, чистоте и недетской силе духа:
— Только знаете, в первой четверти я не вытяну на пятерки… Так пусть уж мама посидит еще немного, а я постараюсь и во второй четверти буду иметь «пять» по всем предметам… Можно так?
Хлопчик ушел, а потрясенный старик еще долго задумчиво и печально стоял у стола, словно прислушиваясь к какому-то ему одному слышному голосу…
