- У подруги, при магазине, квасная палатка. Там увольняют девчонку. Парень у неё напарник. Нормальный. Иди на её место.
- В торговлю! Я!?
- А что? Студенты на квасе работают. И ничего.
Действительно, думаю, что тут такого? Не переломлюсь.
Как я торговал квасом в СССР
1988 год. Мне двадцать семь. Я без работы. Заказы на ремонт квартир кончились. Жена предложила:
- У подруги, при магазине, квасная палатка. Там увольняют девчонку. Парень у неё напарник. Нормальный. Иди на её место.
- В торговлю! Я!?
- А что? Студенты на квасе работают. И ничего.
Действительно, думаю, что тут такого? Не переломлюсь.
Приехал на следующий день на место. Пчёлина меня ведёт в палатку. Знакомит с Андреем Рощиным. Который в это время орудует за квасной стойкой. Руки его порхают над кружками и стаканами. Работает он вдохновенно. Общение с покупателем на высоте. Рот, практически не закрывается. Очередь тает на глазах.
В это время на пороге палатки появляется девушка. Как оказалось, та самая, уволенная напарница. Мы втроём ждём Андрея. Осматривая палатку, замечаю под заливными кранами трёх вертикальных цистерн глубокие противни, с чем-то чёрным, отдалённо напоминающим квас. Как выяснилось позже – Андрей эти противни подставлял при заливе кваса из машины в ёмкости. Чтобы не пропала ни одна капля. Рачительный человек. В один из этих противней попал каблук сменщицы. Она не замечает.
И вот очереди нет. Андрюша наводит порядок. Моет кружки, но недопитый квас не выливает в мойку, а тщательно сливает в мерный ковшик. Сменщица, наблюдая такую картину, возмущается:
- Рощин! Что же ты творишь!?
Андрей спокойно разворачивается в её сторону. Пауза.
- Ты посмотри – в чём ногами стоишь. А это, между прочим, люди пить будут!
Мне захотелось сбежать тотчас же. Удержало меня лишь данное жене обещание и то, что неудобно было подвести подругу жены.
Устроился. И вышел на стажировку. Андрей обучал меня премудростям квасной торговли.
Почему вместо маленьких кружек стаканы? Перестали выпускать маленькие кружки? Нет. Вон их под стойкой две упаковки. Наливает Рощин квас в стакан. Потом переливает в маленькую кружку. Половина. Ёмкость у стакана 250 грамм. У кружки тоже. Только у стакана под обрез, а у кружки по поясок.
Объём любой ёмкости, скажем, трёхлитровой банки, ровно до середины верхнего изгиба. Там три литра. Под горлышко – перелив. То, что в ковшик сливается из недопивок и противней, предназначено для скандалистов. Рощин не ругается. Он щедро доливает из ковшика любителям справедливости.
Если просят кружку кваса и дают рубль, то сдачу надо набирать очень быстро и художественно. Для этого все монетки в коробочке с ячейками. Копейки, двушки, трёшки, пятаки. Гривенники, пятнашки, двадцадки, полтинники. Всё отдельно. Кто-то даёт рубль:
- Большую.
Рощин моментально набирает сдачу и кружку кваса. Мужик жадно пьёт, ссыпая мелочь в карман.
- Как думаешь, сколько я ему дал?
- Не знаю…
- 68 копеек!!!
Большая кружка кваса 6 копеек. Соответственно в карман Андрюши упало 26.
Немного. Но поток народа в жаркие дни огромен. Я сдачу давал честно и из ковшика не подливал. Только стаканы убрать не мог. Иначе подставил бы Рощина. И то, при пересчёте выручки в конце дня у меня оставалось десять – двенадцать рублей лишних. Торговля.
Про себя Андрей рассказал следующее.
«Я в тюрьме сидел. За разбойное нападение. Избили одного. Часы отобрали. Если бы не брали часы, так, может, и не посадили бы вообще. Три года отсидел. Пришёл домой. Решил, что надо первым делом отожраться. Устроился в кулинарию. Помощником повара. Мама мне вшила в телогрейку специальные карманы. Спереди и на спине. Я за один раз выносил по четыре курицы. Потом я поваром уже. Чебуреками от кулинарии торговал на вынос. Мне на двести чебуреков дают продуктов, а я четыреста делал. Потом надоело. Жарко там. Вот. Сюда ушёл.»
В один из дней:
- Андрюх, а котлеты в кулинарии как делают?
Рощин смеётся:
- Просто. Берёшь мясо. Делаешь котлеты. Котлеты продаёшь, а мясо уносишь домой.
Весело.
Была ещё одна статья дохода. Спиртное отпускалось, как известно, с одиннадцати утра. Мы ехали на работу с первым поездом метро, и открывали палатку в шесть часов утра. На полочку перед окошком палатки ставился пустой стакан. Его было видно издалека. Желающих попить квасу в шесть утра не было. Но выпить водки… Продавали в полтора раза дороже. За утро уходило бутылок пять. Сами считайте. Этим видом «бизнеса» я не пренебрегал. Не столько из-за жажды наживы, сколько из-за жалости к непохмелённым. А цены ронять не мог. Бдил Рощин.
Потом квасной сезон кончился и палатку перевели на пиво. Для торговли пивом требовалась квалификация продавца. Нас с Рощиным отправили на двухнедельные курсы. Но, это другая история.
