— Да-да. Скажите, я сейчас подойду.
— Нет, мне сказали вас сразу проводить. А то вы опять увлечётесь и забудете.
Чебурашка, а это был именно он, тяжело вздохнул и отодвинул походный микроскоп. Как далеко он ушел от забавного зверька, найденного в ящике с апельсинами! Усыновлённый Геной, выучился, повзрослел.
Пытаясь понять, кто он на самом деле, увлекся биологией. Аспирантура, диссертация, смелые исследования по ботанике, докторская, кафедра. Вот он уже учёный с мировым именем. Как и прежде низенький, в круглых очках, с первой сединой на больших ушах. И одинокие вечера в пустой квартире, где никто не ждёт. Изредка заходящий Гена неодобрительно хмурится и качает головой. А месяц назад старый друг чуть ли не силой заставил поехать с ним в экспедицию. И теперь вокруг палатки, где Чебурашка устроил лабораторию, шумят джунгли.
— Чебуран Геннадьевич, пойдёмте, там что-то готовится. Профессор Крокодилов сказал вас срочно к нему, — аспирант-посыльный подергал его за рукав, пытаясь поторопить.
— Крокодилов, - ворчал Чебурашка, идя через лагерь, - как он додумался такую фамилию взять? А зачем я на неё согласился? Надо было брать “Ушанов”, как и хотел. Так нет, думал приятное этому крокодилу сделать…
Профессор Крокодилов, он же просто Гена, в шляпе, кожаном жилете и широких оливковых штанах походил больше на Генри Джонса-младшего по прозвищу “Индиана”, чем на руководителя антропологической экспедиции. Правда Чебурашка, видевший на столе у Гены геологоразведочные карты, сильно сомневался, что антропология имеет к ним хоть какое-то отношение.
— Ага, вот и ты! Пойдем, у нас намечается небольшое дело.
— Опять в джунглях кто-то потерялся?
— Нет, сегодня только хорошее. Посмотрим на местную диковинку. Ты же хотел увидеть местный обряд?
— Спасибо, уже наслышан, - Чебурашка нахмурился, - Еще предложи принять в нём участие. В качестве главного блюда.
Крокодил расхохотался.
— Нет, будет гораздо интересней.
Из палатки за спиной профессора выбралась девица приятственной наружности. В девичестве Шапокляк, а теперь Крокодилова, она была всем хороша. Кроме наличия склочной родственницы, Старухи, державшей в железном кулаке теневую жизнь всей Москвы.
— Я зарядила аппаратуру. Выдвигаемся?
— Да, солнышко, - взгляд Крокодилова заметно потеплел, - не куксись, Че, тебе понравится.
Они присоединились к длинной процессии аборигенов, тащивших на носилках деревянные ящики.
— Давай-ка ты здесь поедешь, - Гена, получив согласие дикаря с кольцом в носу, усадил друга на один из ящиков, - там трава высокая, тебе тяжело будет.
Чебурашка тяжело вздохнул - тащиться в джунгли ему совершенно не хотелось. Лёг на ящик и закрыл глаза. От ящиков пахло сухим деревом и апельсинами. Старый, давно забытый запах. Тот самый, пропитавший первые воспоминания детства. Апельсины, шершавое дерево и одиночество. Грусть, как прибой, накатывала на Чебурашку в такт с шагами носильщиков. Незаметно для себя он задремал. Во сне пахло джунглями, шерстью и молоком. И чей-то голос напевал колыбельную без слов.
— Приехали, соня.
Гена потрепал его по уху. Чебурашка спрыгнул с ящиков и осмотрелся. Они остановились на краю широкой расщелины. По длинному подвесному мосту аборигены тащили ящики на другую сторону пропасти.
— Скоро начнётся. Давай вот тут под кустом займём место.
Дикари, сложив ношу на полянке на другой стороне, бегом вернулись обратно и спрятались под деревьями.
— Обещают, что сейчас начнётся.
Но Чебурашка уже не слышал. Под самым кустом обнаружился зеленый росток с резными листьями. Нацепив очки, он принялся изучать интересный экземпляр. Ineptias communis? Или Ineptias singularis?
— Че, смотри!
Но, увлеченный растением Чебурашка даже не собирался смотреть.
А на другой стороне пропасти всё сильней шатались деревья. Кто-то огромный приближался через джунгли.
— Кинг Чъбу! - подняв палец, многозначительно сказал Гене дикарь с кольцом в носу.
Треск и шум приближались. Потревоженные заросли гудели тысячами птичьих голосов. Но вот деревья на краю джунглей расступились, пропуская гиганта.
Огромное существо. Высотой в три этажа. Всё покрытое тёмно-коричневой шерстью. С большими, шире головы, круглыми ушами. И печальной, светло-жёлтой мордой.
— Кинг Чъбу! - хором выдохнули аборигены и повалились лицом на землю.
— Че! - Гена толкнул ботаника локтем.
Но тот лишь отмахнулся, рассматривая листочки через лупу.
Гигант подошел к ящикам и сел, горой нависая над подношением. Большими лапами аккуратно открыл первый и осторожно высыпал апельсины на землю.
— Чеее-буууу…. - Печально вздохнуло существо. И открыло следующий ящик.
Гена повернулся к другу, чтобы привлечь его внимание. Но этого и не потребовалось. Услышав следующий печальный вздох, Чебурашка мелко задрожал и повернулся на звук. Снял очки, протёр их краем рубашки и снова надел. Долго всматривался, щуря глаза. Поднялся во весь маленький рост и пошёл к мосту.
— Гена! Останови его! Это опасно! - Крокодилова дернула мужа за рукав.
— Тихо. Всё будет хорошо.
А Чебурашка на одеревеневших ногах уже шёл по мосту. Он вспомнил. Да, он, наконец, вспомнил. Как маленький потерял маму. Как забрел на плантацию апельсинов и уснул в ящике. Как проделал долгий путь в холодную северную страну. Он вспомнил, и теперь шёл обратно.
— Чеее-буууу…. - гигантское существо снова вздохнуло, высыпав очередной ящик.
— Мама!
Чебурашка побежал. По трясущемуся мосту, не обращая внимания на высоту под ногами.
— Мама!
Существо услышало его и подняло голову.
— Че-бу!
Она вскочила. И бросилась навстречу давно потерянному сыну.
— Че-бу!
— Гена… - поражённая Крокодилова сжала руку мужа, - он нашёлся. Через столько лет… Такая поразительная случайность!
Гена хмыкнул. Эта случайность стоила ему годы поисков, километра нервов на организацию экспедиции и еще столько же на уговоры Чебурашки поехать в неё.
А мама и сын встретились. Огромные руки с нежностью подхватили Чебурашку и прижали к груди.
— Че-бу!
Огромные губы поцеловали Чебурашку. Мать прижала сына, повернулась и пошла прочь. Снова затрещали деревья и поляна на противоположной стороне провала опустела.
— Слушай, - Крокодилова подергала Гену за рукав, - а ты свою родню не пробовал искать?
Гена щёлкнул зубами и покосился на жену. Как объяснить, что все его родственники - дикие крокодилы? Что он сам эмигрировал от них, чтобы не быть съеденным на очередном дне рождении дядюшки Аллигатора.
— Сирота я, - Гена чмокнул жену в лоб,- только ты у меня есть.
Девушка обняла его.
— Я тебе не дам потеряться. Никуда тебя не отпущу.
А в это время Чебурашка крепко прижимался к маме. И тихо плакал от счастья. Потому что нет ничего лучше, чем вернуться домой.
(с)Александр "Котобус" Горбов
