Как советское Запорожье легендарного бойца УПА "Кривоноса" встречало
В конце 1963 года поездом из Мордовии через Москву в Украину ехал коренастый мужчина с бритой головой и в лагерной "робе". Человека звали Мирослав Симчич, он же – сотенный "Кривонос". Из сорока лет своей жизни пять он провел в УПА, пятнадцать – в заключении. Позади оставались бои, ранения, болезни, плен, пытки, суд и лагеря. Он жадно дышал свободным воздухом, отвык от топанья сапог конвоиров и тешился мыслью о возвращении на Родину. Заехав по дороге в Одессу и Черкассы, Симчич отправился на восток – в Запорожье.
Почему именно в Запорожье? Путь в родную Ивано-Франковскую область для освобожденного повстанца был закрыт. Покидая лагерь, он получил на ознакомление бумажку о запрете посещения "неблагонадежных" регионов СССР - Западной Украины, Гродненской области Беларуси и балтийских республик. Запорожье он выбрал, потому что, во-первых, в промышленном городе легче найти работу, а во-вторых, как признается Симчич, "давно сказал себе, что если не буду жить в Карпатах, то поселюсь в казачьей стороне, ближе к славной Хортице, на берегах Днепра-Славуты".
Мирослав Симчич после переезда в Запорожье. 1964 г.
В "казачьей стороне" у Симчича почти никого не было. Только сталевар Павел [оскорбление], с братом которого он сидел в одних лагерях. "Встретил меня, как родного брата", - с благодарностью вспоминает партизан. Кстати, внука Павла [оскорбление]а запорожцы хорошо знают – это активист и журналист Юрий [оскорбление].
А вот с бюрократической системой вчерашнему зеку-"антисоветчику" пришлось побороться. Ему не хотели давать прописку, "футболили" по кабинетам, а без этого не брали работать. "Какой-то заколдованный замкнутый круг. Не прописывают, потому что не работаю, на работу не берут, потому что не прописан. Агий, хоть бери и что-то твори, чтобы опять посадили", - вспоминает Симчич. Бесконечно пользоваться гостеприимством [оскорбление]а ему было неловко, и однажды вечером он не вернулся в дом добродушного металлурга. Днем скитался в поисках работы, а ночью спал на вокзале, прячась от милиции.
Наконец по совету случайного знакомого Симчич пробился на прием в комиссию горисполкома по прописке. "Глянули на меня, задрыпанного и худющего, мордастые дядьки из комиссии, удивленно переглянулись. "Чего пришли?" Посетитель рассказал о себе и поставил вопрос ребром: или прописываете, или сажайте в тюрьму. "Старший смотрел на меня, смотрел, а потом: "Мы не имеем права". "Сейчас выйду на улицу и предоставлю вам такое право,
-
говорю с прижимом, со злостью. "А что Вы сделаете?". "А что в голову взбредет, то и сделаю!" - передает он разговор. Ультиматум подействовал – мужчину приказали прописать, и впоследствии он вышел из милиции "полноправным жителем славного города Запорожье". Военкомат выдал Симчичу военный билет и из сотенного УПА стал рядовым Советской Армии в запасе. Кстати, военная часть, к которой его приписали – запорожские "Уральские казармы". Тогда это был полк артиллерийской бригады, а ныне – 55 бригада, которая воюет на Донбассе.
55 бригада.
С пропиской уже стало возможным найти крышу над головой и работу. Сначала Мирослав работал помощником сталевара, а затем – в цехе ремонта металлургических печей "Запорожстали". "Хуже него может быть разве что ад", - вспоминает он. Несмотря на такую, мягко говоря, нетипичную для запорожского металлурга биографию, Симчича в цехе уважали, повысили в разряде. Главный инженер цеха Георгий Чирва как-то посадил нашего героя в машину, привез на безлюдный берег Днепра и признался: чекисты заставили его присматривать за "потенциально опасным" сотрудником. Чирва, кстати, позже возглавил цех, о нем и о его жене как о ветеранах комбината иногда пишет местная пресса.
"Запорожсталь", наше время.
Впоследствии Мирослав встретил свою судьбу. Это была дочь хозяйки дома, где он снимал комнату, Раиса Мороз. Увидев ее чуть ли не впервые (до этого пересекались мимоходом), мужчина сразу предложил ей руку и сердце, предупредив, что жизнь с политзаключенным – не сахар. Но девушка сразу согласилась. "И это запорожская комсомолка, мало того, — секретарь комсомольской организации цеха!" - до сих пор удивляется Симчич. В 1965-м у молодоженов родился сын Игорь.
Все запорожцы, которые знают семью Симчичей, очень тепло отзываются о пани Раисе. "Коренная жительница Запорожья, и при этом, наверное, еще больше бандеровка, чем муж", - смеется местный общественный деятель Александр Черненко.
Супруги сначала жили в летней кухне приятельницы Раисы. Впоследствии удалось купить трехкомнатную квартиру в новенькой "хрущевке" - дома №50 по улице Союзной в Заводскком районе (ныне это улица Добровольческих батальонов).
Дом в Запорожье, в котором Мирослав Симчич жил до 1968-го и с 1985 по 1996 годы. Наше время.
Казалось, жизнь налаживается, впереди у молодых спокойные счастливые годы. Однако в 68-м произошло то, чего никто не ожидал – Мирослава Симчича второй раз арестовывают. "По вновь открывшимся обстоятельствам". Прямо на заводе трое кагэбистов из Ивано-Франковска надели на него наручники, а на следующий день повезли самолетом во Львов. Оттуда – машиной в Ивано-Франковск. "Членов ОУН, воинов УПА брежневская свора снова начала представлять перед миром бандитами-головорезами, чтобы оправдать массовые репрессии над инакомыслящими", - объясняет он.
"Кривоноса" уговаривали публично покаяться, за это обещали освободить в зале суда. В случае отказа угрожали расстрелом. Чекисты пытались влиять и через Раису, которая ездила к нему, но бесполезно – она так же "посылала" их, как и муж. Следствие так и не нашло никаких вновь выявленных "преступлений" Симчича. Зато было отменено старое постановление еще 56-го года, по которому ему сокращали срок в лагерях по первому приговору с 25 лет до 10. И мужчина отправился "досиживать". Там он проявил себя так же, как и в прошлый раз – на "путь исправления" не становился, часто попадал в карцер. Жена постоянно ездила к нему на свидания, в 1971-м у них родился второй сын Мирослав.
Раиса Симчич с сыновьями возле Запорожского дуба. 1972 год. Фото из книги Михаила Андрусяка "Братья Грома".
Пока Симчич сидел, получил еще 5 лет за "лагерный бандитизм" - жестокие драки с "блатными", которых натравливала против "политических" администрация. Поскольку после этого Мирослава официально считали уже не "политзеком", а обычным "бытовщиком", его разрешили перевести поближе к семье – в зону строгого режима в селе Малая Токмачка на Запорожье. Сейчас это Ореховская колония №88. "На Токмачке" - этот "адрес" знает каждый запорожец, имевший проблемы с законом.
Колония в Малой Токмачке, современный вид. Фото с сайта Государственной пенитенциарной службы.
В 1982-м, за несколько дней до предполагаемого увольнения, "злостному рецидивисту" "докинули" еще два с половиной года "за клевету на советский государственный и общественный строй". "Жена с цветами приехала встречать своего освобожденного мужа, а меня "воронок" увез в областную тюрьму на новое следствие. Пропали цветы...", - с болью вспоминает мужчина.
Наконец в 1985-м Мирослав Симчич выходит на свободу, проведя за решеткой всего тридцать два с половиной года. И возвращается в Запорожье, к любимой и сыновьям, которые уже выросли. Вновь устраивается на "Запорожсталь", в транспортный цех – сначала слесарем, затем токарем. В цехе к немолодому уже повстанцу относились с прохладцей – во-первых, он не пил и не любил шумных компаний, во-вторых, секретарь комсомольской организации настраивал людей против него. "Водители, а их было в цехе сто двадцать, не понимали чудаковатого токаря, думали, что сектант какой-то", - говорит он.
Вдруг однажды к Мирославу подбежала толпа водителей. "Дед, ... твою мать! Почему не пострелял всех коммунистов? Вон их сколько, сволочей, еще ходит вокруг!" - вспоминает он эмоциональные реплики, которые тогда услышал. "Сколько успел – столько убил", - ответил партизан, ничего пока не понимая. Удивленному мужчине протянули свежий номер "Индустриального Запорожья" со статьей о злобном бандеровце, убийце Симчиче. Статью зачитали на пятиминутке, чтобы рассорить его с коллективом, а получилось наоборот: "После прочтения статьи из непонятного чудака-"деда" я сделался для них враз героем, хотя лишняя реклама тогда мне была ни к чему". Шоферы даже помогли "деду" построить дачу – у него был клочок земли на Правом берегу, возле Днепра.
Начиналась новая эпоха – Перестройка. Ветеран-повстанец присоединился к национальному движению Запорожья, став для молодых активистов олицетворением мудрости и жизненного опыта. Правда, от предложений членского билета вновь созданных организаций отказывался – решил до конца жизни быть только ОУНовцем.
"В Запорожье оказалось немало бывших политзаключенных, сознательных интеллигентов и рабочих", - говорит Симчич. Он вспоминает общение с хорошо известными в Запорожье тогдашними активистами: повстанцем Василием Марковичем, Александром Черненко, Александром Айбабиным. "В прокоммунистическом, пролетарском городе мы сумели на выборах 1994 года избрать в Верховной Раде Сергея Соболева, потомка запорожских казаков Соболей", - это про нынешнего заместителя председателя фракции "Батькивщины" в Раде.
"Впервые я увидел Мирослава Симчича в 90-м году, на собрании Украинского Хельсинского Союза в парке Металлургов. Его представили нам как бойца-бандеровца, он выступил и произвел на всех неизгладимое впечатление – в том чувствовалась незаурядная сила духа", - рассказывает Черненко, который считает его одним из своих учителей.
Не остались в стороне от общественной жизни и уже взрослые сыновья "Кривоноса". Младший, Мирослав, некоторое время возглавлял местное отделение Союза украинской молодежи. Сейчас оба живут в Киеве.
Мирослав Симчич-младший (справа) на студенческой акции протеста, 1992 год. Рядом - будущий журналист, участник войны на Донбассе и депутат Запорожского горсовета Владимир Москаленко. Фото из книги Федора Турченко "Запорожье на пути к себе".
В сети есть запись снятого в 1992-м году сюжета местного телевидения, посвященного конференции партии "Государственная самостоятельность Украины", к которой тогда был близок Симчич. Он, как почетный гость мероприятия, дает пространный комментарий журналистам об УПА, тогдашнюю угрозу российской экспансии и о том, что украинская независимость – лишь формальность. Кстати, одним из этих двух журналистов является Сергей Григорьев – известный апологет идеи "единой и неделимой России".
Комментарии Мирослава Симчича с 2:27 и 8:03.
В 1996-м городская власть Коломыи пригласила своего знаменитого земляка переехать в родной край. Тот согласился.
Сейчас Мирославу Симчичу 94 года, он живет в Коломые вместе с женой.
Мирослав и Раиса Симчичи, наше время.
Имеет звание почетного гражданина города, ему здесь даже поставили прижизненный памятник. Но о Запорожье не забывает, иногда приезжая в город своей молодости.
Памятник борцам за независимую Украину со скульптурой Мирослава Симчича. Коломыя.
В 2015 году на День Победы в Киеве встретились двое почетных гостей торжеств. Первый - запорожец, ветеран Второй Мировой Иван Залужный - имя его погибшего в боях с сепаратистами на Донбассе внука носит одна из запорожских улиц. А второй – бывший запорожец, сотенный УПА Мирослав Симчич. Их дружеские объятия стали одним из символов примирения украинских ветеранов, которые воевали по разные стороны.
И напоследок – одна недавняя история. В октябре 2013-го "Кривонос" не просто приехал в Запорожье вместе с женой, но и провел несколько встреч с горожанами.
Одним из тех, кто пришел тогда послушать человека-легенду, был "свободовец" Тимур Кныш.
Мирослав Симчич и Тимур Кныш, 2013 год.
Пройдет меньше года, Россия начнет войну с Украиной, и Кныш отправится добровольцем в составе батальона "Донбасс". Под Иловайском боец попал в плен, откуда вернулся домой через полгода. Вот что рассказал Тимур Кныш после освобождения:
"Скажу без преувеличения, что выжить и выдержать весь этот плен, мне помогло знакомство с легендарным сотенным УПА Мирославом Симчичем. Имел счастье общаться с господином Мирославом, когда он приезжал к нам в Запорожье. В плену понял, что со времени 40-х годов немного изменилось. Те же садистские методы, пытки, допросы, такая же пропаганда, безумное психологическое давление… Мирослав Симчич делился своим опытом о том, как выдержать испытания и обмануть врага. Его опыт меня и спас".
Большинство цитат приводится по книге Михаила Андрусяка "Братья грома", в которую проникли воспоминания Мирослава Симчича.
