Швеция и ее 40-летняя борьба за чистоту нации (3 фото)
Швеция была первой страной в мире, где возник государственный институт расовой биологии. И идея пришла не из Германии. Борьба за чистоту расы развернулась здесь, на севере Европы, вполне самостоятельно. Единственное отличие шведского общества всеобщего благоденствия от нацистского заключалось в том, что шведы занимались этим дольше.
“Я стала плохо видеть еще в раннем детстве. Но на очки у родителей не хватало денег. В школе я не могла разглядеть, сидя за партой, что учитель пишет на доске, но боялась сказать. Меня признали умственно отсталой и отправили в интернат для психически неполноценных детей. В семнадцать лет меня вызвали к директору школы и дали подписать какие-то бумаги. Я знала, что должна их подписать. На следующий день меня отправили в больницу и сделали операцию. Мне сказали, что у меня никогда не будет детей”.
Это рассказ 72-летней Марии Нордин.
Мария Нордин не одна. Таких в Швеции 60 тысяч человек. Все они — жертвы государственной программы стерилизации, длившейся почти полвека.
В соответствии с буквой закона стерилизации подлежали жители страны, которых органы здравоохранения или социального обеспечения признавали умственно или расово неполноценными. Чтобы попасть в эту категорию, достаточно было проявлять “стойкую неспособность к обучению” или обладать внешностью, не соответствующей признанным арийским стандартам шведской нации. Когда технология была отлажена, список признаков неполноценности решили расширить и включили в него “асоциальность”. Для большинства шведов порядок стерилизации умственно неполноценных людей был таким же естественным, как правила дорожного движения.
Операции прекратились по той же самой причине, по которой и начались. Общемировая тенденция изменилась. К душевнобольным перестали относиться как к гражданам второго сорта. Общепринятым стало мнение о том, что их желание быть полноценными членами общества должно приветствоваться и поощряться. О законах тридцатых годов в Швеции постарались забыть, но глядя на представителей их нации — однородность типажей бросается в глаза.
