Честно сказать, я уже приготовился умирать.
Вся наша банда, затаилась на той стороне улицы, я же, остался один на этой стороне.
Пробитая пулей грудина страшно болела, камуфляжная куртка намокла, набрякла от крови.
Пулемет в начале улицы, положил между мной и моим отделением, невидимую стену.
- Сашка! - Хрипло кричал "замок". - Держись!
- Держусь. - Я усмехнулся.
Как медик, я знал, без врача, максимум я протяну от силы час-два.
После переклички, пули барабанили по забору и стене дома, за которым я укрылся.
15.08.2001 8-00
Теперь точно - мое дело труба.
С "той" стороны под гортанные крики полетели мины.
Кусками откалывалась кирпичная кладка. Оглушительно громко рвались мины.
Я, то и дело, теряя сознание от кровопотери, попытался уползти от обстрела. Руки тряслись, пот катил градом.
Он возник ниоткуда.
Спецназ - зеленый платок, свирепая морда.
- Макс. - Он протянул мне лапу.
- Санек, - я протянул руку для рукопожатия.
Мне не показалось тогда странным - стоящий во весь, не малый, рост спецназовец. Словно зашедший в этот двор, специально познакомится с пехотинцем-срочником.
Он легко меня подхватил и взвалил на плечо и побежал.
Сквозь огонь, дым, пули и крики противника.
Так я остался жив и заимел брата.
17.03.2003 8-00
- Макс приехал! - Верещит в трубку Катька.
Я усмехаюсь и добавляю:
- Уже еду.
Куртка, ботинки, ключи, кошелек, сигареты.
- Здравствуй, брат.
Мы крепко обнимаемся. Он снова бородат, пахнет тем неповторимым запахом долгосрочных командировок. Мятый "комок", берцы в прихожке.
- Здравствуй, брат.
Катька суетиться, выкладывая на стол перед нами всякие вкусности.
Похрустывая соленым огурчиком после стопки, я делюсь последними новостями в городе, в отряде.
Он кивает, отросшим, "ежиком" волос, улыбается. Чуть грустно, затаившаяся в глазах боль и невысказанная злость.
Катька прерывает меня, тарахтит захлебываясь, о свекрови, о своей матери, о дяде Коле, что опять паркует свой "Москвич" у ворот их гаража.
Макс улыбается, кивает головой и наливает стопку вновь.
Полночь.
Катька уже уснула, мы же сели на балконе.
Сигаретный дым сносил в сторону ветер. Внизу жил город, в огнях, шумом моторов, смехом женщин, плачем детей. До нас доносится запах женских духов и приглушенный баритон уговаривал какую-то, невидимую нам, Лену проехать в сауну.
Я усмехнулся:
- Слыхал?
Макс утопил окурок в пепельнице и, вздохнув, сказал:
- Все, брат, в последний раз еду.
- Ты же, только что вернулся. - Я удивленно посмотрел на него.
- Я сегодня, когда отмечался, с командиром поговорил. - Зажигалка выхватывает из сумерек его небритое лицо. - Я так подумал, еще разок, как раз доберем еще чуть-чуть, и на дом хватит.
- Забей. - Я отхлебнул пива и передал ему бутылку. - Кредит возьмешь.
- Ага, - он ехидно посмеялся. - Кто б дал еще.
27.11.2005 8-00
- Макс приехал! - Катька вновь верещит в трубку.
Куртка, ботинки, ключи, кошелек, сигареты.
- Здравствуй, брат.
Вновь берцы в прихожке, бушлат на вешалке.
Вновь водка после полуночи полируется пивом, под неспешный разговор.
Опять деньги, мечты о собственном доме.
- Макс, хорош уже!
- Все, братишка, еще разок и все! Это точно! Еще чуть-чуть и на дом хватит.
15.07.2007 8-30
- Макс приехал!
Куртка, ботинки, ключи, кошелек, сигареты.
- Здравствуй, брат.
Запах командировки, седина в висках, шрам на пол-лица.
- Ожог, - Макс перехватывает Катькину руку. - Да не плачь ты, дуреха, нормально все. Дом взорвался, обломок попал по голове. Благо каски еще не разучились делать. - Он обнимает Катьку. - Успокойся, жена, там не страшно.
Он смеется, а глаза не веселы.
20.12.2010 8-00
Противно запищал телефон, номер незнакомый.
- Алле.
- Александр Валерьевич?
- Да, слушаю. - Я сел в кровати.
- Майор Трифонов беспокоит. - Голос чуть виноватый.
- Слушаю, товарищ майор. - Ответил я, жопой чуя неладное.
- Максим Стрельников, погиб при исполнении...
Я услышал колокольный звон, страшный набатный. Сквозь набат, врывались слова майора, слабо доходившие до меня:
- ....спецоперация...Дагестан...боевики...пулемет противника...пистолет...граната...один остался...прикрывая отход группы...
- Где он? - Прервал я майора.
- Пока тело в Махачкале, через сутки будет в N-ске.
- Спасибо. - Я отключил телефон и закурил прямо в комнате.
Я поднялся и подошел к окну.
Снег валил огромными хлопьями, покрывая грешную землю. Неслись машины, мамочка тащила упирающегося пацана в садик. Пьяненький мужик, в такую-то рань, с елкой, выписывал новую тропу через парк.
- Саша, что случилось? - Спросила жена.
- Макс. - Бросил я, не поворачиваясь, боясь расплакаться.
- Приехал? - Жена еще не поняла спросонья.
- Погиб.
24.12.2010 12-00
На фотографии Макс улыбается - чистой, искренней улыбкой, чуть с хитрецой.
На кладбище ветер рвет куртки, вырывает венки из замерзших рук.
Комья промерзшей земли обжигает руки.
Священник, в одной рясе, стоя лицом к холодному ветру, читает "отходную".
Утирает слезы и не понять, слезы его от ветра или от того, что Макс его сосед.
- Свят тот воин, что положил жизнь свою во благо Отечества!
24.12.2010 14-00
В маленькой, заводской столовой тесно и душно. Почти в полном молчании, люди снимают верхнюю одежду. Многие, поскрипывая, сапогами проходят в обеденный зал.
На столах блюдца с кутьёй, горячие щи, водка в заиндевевших бутылках.
Теплые слова в память о погибшем, слезы, черные платки и белые повязки поверх формы.
- Я хочу сказать. - Поднялся полный, дородный полковник.
Полилась, словно заученная, речь - не забудем, отомстим, Отечество, благодарность.
- Заканчивая, хочу передать ключи от новой квартиры вдове и осиротевшим детям нашего солдата!
Пьяненький уже, дедок сидевший напротив, выставил заросшее белым пухом ухо и спросил меня:
- Слышь, мил человек, аб чем энтот хрен сказал?
- Ключи от квартиры подарил. - Во мне клокочет злость.
- А, - дедок понимающее кивнул лысой головой и громко добавил: - А скока комнат?
- Две. - Удивленно сказал полковник.
- Эк. - дедок с укоризной закачал головой. - Дешево оценили Максюшку. Дешево.
© БеSпалева
