Ко мне присаживается первый из заочников с самостоятельной работой на руках. Читаю тему: «Октановое число бензинов. Понятие, методика определения». Предчувствуя недоброе, задаю неожиданный вопрос: «Что такое октановое число?». Заочник в недоумении розовеет. В его взгляде читается удивление, с чего я вдруг спрашиваю его про это? Почему именно его спрашивают про октановое число? Он начинает крутиться вокруг трех известных ему слов по данной теме. «Октановое», «число» и «это». Сохраняя видимое спокойствие, я беру обеденную металлическую вилку и короткими движениями бью ею неуча в горло. Его руки только-только начинают пытаться прикрыть открывшиеся кровавые раны, а я уже резкими движениями выталкиваю его из раскрытого окна кабинета. С ужасом в глазах он пытается схватиться за раму нового пластикового окна, но скользкие от крови руки предают его и он, прохрипев три этажа, бьется об асфальт внутреннего университетского двора.
Подтерев полотенцем кровь, я зову следующего. Заходит накрашенная девушка вульгарного вида. Контрольная работа под названием: «Обезвоживание нефти. Необходимость обезвоживания, способы обезвоживания». Выдумываю глупейший вопрос: «Если в 100 кг водо-нефтяной эмульсии содержится 50 кг воды, то сколько в эмульсии воды в процентах?». После мучительного размышления заочница выдает: «30?». Я наношу ей резкий удар в живот. Пока она беззвучно пытается широко открытым ртом проглотить воздух, я хватаю ее за волосы и разбиваю лицо об угол стола. Схватив студентку за футболку и джинсы, я вышвыриваю ее из окна. Земля жалостливо обрывает ее мучения.
Третий студент спрашивает про двоих зашедших. Невозмутимо отвечаю, что они вышли. Студент садится и на вопрос о дизельном топливе отвечает, что оно выкипает до 200 градусов Цельсия. Я не успел сесть, поэтому со всем энтузиазмом бью его ногой в голову. Пока он не оправился от неожиданности, серией ударов я вбиваю коленом его нос в его же череп. В черепе, видимо, пусто, нос входит хорошо. Булькая и хрипя, он сползает со стула. У меня уже нет сил выбрасывать очередное тело из окна.
Я выхожу в коридор и интересуюсь, читал ли кто-нибудь свои контрольные работы, которые на руках уж больше месяца? Вяло отвечают, что вот-вот дочитывают. Я возвращаюсь в кабинет, подхожу к вытяжному шкафу и достаю трехлитровый жбан с кислотой. Выливаю содержимое в пластмассовое ведро, беру ведро и выхожу из кабинета. Двумя плавными движениями я выплескиваю кислоту на скучковавшихся заочников. Крики боли разносятся по опустевшему университету. Я беру из кабинета тяжелый штатив и спокойными взмахами добиваю стонущую и ползающую посредственность и безграмостность.
Вернувшись и плотно закрыв дверь, я кидаю в чашку одноразовый чайный пакетик и включаю электрический чайник. Прием зачета завершен…
---
- Андрей Альбертович?
- Да? – сказал я, открыв глаза после внезапно навалившегося дневного морока. Я обернулся: сзади меня стоял парень с татарским лицом. Заочник.
- Можно Вам сдать зачет?
- Присаживайтесь. Кстати, много Вас там собралось?
- Почти вся группа.
- Печа-а-а-ально, но… что же, - сказал я. – приступим. Так.. что у нас тут. Октановое число? Замечательно. У меня к Вам неожиданный вопрос: что такое, батенька, октановое число?
- Октановое число? – переспросил студент.
- Да.
- Октановое число… это… мм… как сказать-то… в общем, октановое число – это важнейший показатель, который… ммм… как его… черт…. в общем… не могу объяснить, но… Знаете, как зашел к Вам, так всё из головы и вылетело….
Начиная нервничать, я неосознанно полез правой рукой в ящик стола и нащупал там металлическую вилку.
© Sinant (заранее извиняюсь за первый блин и спасибо всем поддержавшим).
