Последние годы жизни и последние путешествия.
Категория: Писанина, А знаете ли Вы?
13 июля 2007
Летом, в 1920 г., В. В. Сапожников отправился на Южный Алтай с группой студентов-ботаников, для которых эта поездка была производственной практикой.
В 1921 г. В. В. Сапожников возглавил одну из партий экспедиции Сибревкома по изучению горностепных пастбищ Алтая и выполнял поручение Госсолина (Государственный солончаковый институт) по описанию солончаков Алтая.
К этому времени близилась к концу обработка материалов семиреченских ботанико-географических экспедиций (1912 — 1914 гг.), но Сапожников считал необходимым еще раз побывать в Семиречье для завершения труда. Бывая в Москве в 1921 и в 1923 гг., он получил принципиальное согласие на организацию экспедиции от Госсолина, но реализовать ее не удалось.
Две законченные главы «Семиречья» и часть материала к ним погибли во время пожара дома, в котором жил в те годы В. В. Сапожников. Восстановить утраченное уже не было сил.
Несмотря на сильно надорванное здоровье, В. В. Сапожников продолжал в эти годы (1919 — 1924) большую работу. На первом плане по прежнему была работа в университете, в котором В. В. Сапожников возглавлял, в качестве декана, организованный им физико-математический факультет. При чтении восьми различных курсов в вузах города число лекционных часов доходило у Василия Васильевича до 22 в неделю. И, несмотря на это, он уделял время для преподавания на рабфаке при университете, выступал с научно-популярными лекциями и работал в ряде комиссий.
В 1923 г. университетский кабинет В. В. Сапожникова превратился в мастерскую, в которой под его руководством молодые сотрудники готовили экспонаты для Всероссийской сельскохозяйственной выставки.
При непосредственном и активном участии В. В. Сапожникова работала комиссия по районированию Кузнецко-Алтайской области.
Летом 1923 г. В. В. Сапожников в последний раз выехал на Алтай. Первоначально он намеревался только отдохнуть в живописном местечке Чемал, близ Катуни, но все-таки ушел в горы. Во время этой экскурсии по северо-восточному Алтаю им было обнаружено интересное тундровое сообщество растений на месте обширного древнего оледенения. В. В. Сапожников был на этот раз в горах без обычного снаряжения, даже без палатки, и ночевал у костра, подложив седло под голову и укрывшись шубой.
Зимой 1923/24 г. В. В. Сапожников, тяжело и неизлечимо болевший, еще пытался продолжать обычную работу. В апреле Ученый совет университета организовал чествование В. В. Сапожникова, по поводу тридцатилетия его работы в Сибири и сорокалетия научной деятельности; юбиляр не смог присутствовать на торжественном заседании по состоянию здоровья.
11 августа 1924 г. Василий Васильевич Сапожников скончался в г. Томске.
В. В. Сапожников состоял почетным членом ряда научных обществ и учреждений: Русского Ботанического общества, Общества естествоиспытателей в Ленинграде, Алтайского и Семипалатинского подотделов Русского Географического общества, Томского общества естествоиспытателей и врачей, Томского орнитологического общества, Томского университета, Географического института в Ленинграде, Берлинского общества землеведения, действительным членом Русского Географического общества, Московского общества испытателей природы, Московского Горного общества, непременным членом Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии и т. д.
В. В. Сапожников пользовался большой известностью в Сибири благодаря активной научно-популяризаторской деятельности; не забывали о нем и его бывшие спутники и проводники на Алтае.
Автор настоящего очерка летом 1925 г. была на Алтае, с группой туристов-москвичей. После посещения ледников Белухи мы направлялись к Телецкому озеру. Однажды вечером к нашей палатке подъехал пожилой алтаец. Он посидел у костра, выпил предложенную ему чашку чая, расспросил, где были на Белухе. Уже смеркалось. Старик стал прощаться и сказал со вздохом: «А Василия Васильевича живого нету?!» Это был Иннокентий Матай, один из первых проводников В. В. Сапожникова, с 1895 г. четыре раза уходивший с ним в горы.
Одна из книг В. В. Сапожникова называется «Пути по Русскому Алтаю». В. В. Сапожников проложил пути по Алтаю для многих исследователей и туристов, и не только по Алтаю, как это видно из настоящего очерка.
Приведенный выше обзор путешествий В. В. Сапожникова не исчерпывает всех его поездок по Сибири и Средней Азии. Кроме Русского и Монгольского Алтая, Семипалатинской и Семиреченской областей, В. В. Сапожников много раз был еще в Средней Азии, до Туркмении включительно, побывал в Саянах, на реке Оби, на всем ее протяжении, и посетил тундру на побережьях Обской губы.
Наряду с книгами, являющимися отчетами по циклу путешествий, да и по отдельным путешествиям в труднодоступные, редко посещаемые и малоизученные области, В. В. Сапожников написал ряд географических очерков для журналов и для сборников популярных статей. В этих очерках особенно важно и интересно то, что автор их — географ-исследователь, лично видевший все описываемые местности.
В статье «Географический очерк Сибири» В. В. Сапожников дает выразительную и содержательную характеристику обширной страны. В этом очерке большое внимание уделено растительности и рекам Сибири и их истокам. Реки описываются следующим образом: «Горные реки в верхнем течении стремятся в тесном русле пенистыми потоками и шумными каскадами, образуя высокие водопады. Успокоившись в средних долинах, они часто вновь наталкиваются на каменные заграждения я образуют непроходимые для судов пороги, через которые лишь с большим трудом можно проходить плотам. Пополняясь боковыми притоками со всех окрестных хребтов, горные реки успокаиваются все больше и больше и мощным руслом плавно вытекают из горных долин в широкие степи».
В. В. Сапожников был знатоком Сибири, и знания его находили практическое применение. Мы уже указывали, что В. В. Сапожников работал в комиссии по районированию Кузнецко-Алтайской области. Это только отдельный эпизод из практической деятельности Сапожникова, как географа.
Изучение методов географических исследований В. В. Сапожникова я его характеристика как геоботаника должны быть сделаны специалистами в сопоставлении с приемами работы его предшественников и современников. Из предложенного читателю обзора важнейших трудов В. В. Сапожникова можно сделать некоторые обобщающие выводы.
Для В. В. Сапожникова, как географа, характерно внимание к высокогорным окраинам нашей страны. Объем отдельных исследований своеобразно очерчивается бассейнами рек и их истоками. Это видно хотя бы из названий двух лучших книг В. В. Сапожникова: «Катунь и ее истоки», «Монгольский Алтай в истоках Иртыша и Кобдо». При систематическом описании всего бассейна Катуни в целом в первой из названных книг рассматривается верхнее, среднее и нижнее течение Катуни с принадлежащими им притоками.
Эти книги состоят из двух частей каждая: описание маршрутов в форме дневника, и систематическое описание, включающее орографию, описание ледников и рек, очерки растительности и краткие сведения о фауне и населении.
Форму дневника автор считал единственно возможной для первого труда («По Алтаю») при недостаточной изученности описываемой страны, но сохранил эту форму и в книгах, которыми завершал цикл экспедиций. Это объясняется желанием передать читателю непосредственные, яркие впечатления от всего, что путешественнику самому довелось видать.
Описание маршрутов в форме дневника представляет результат большой работы, проходившей следующими стадиями: записная книжка, путевой рабочий дневник, обработка собранных материалов, законченное описание части маршрута в форме дневника с объединением итогов работы за несколько дней.
Записи в записной книжке очень кратки — это заметки, часто сделанные в седле: время выхода со стана, время прохождения той или иной части пути, опись растений по различным склонам гор и другие детали. Каждый вечер В. В. Сапожников составлял более подробное описание пройденного за день пути. Для окончательного описания использовались фотографии, результаты определения высот (по показаниям барометра, гипсометрические и инструментальной съемки), списки уже определенных для данной местности растений и т. п.
О точном характере заметок В. В. Сапожникова в дневниках можно судить по записи в путевом дневнике от 31 июля 1912 г. о перевале из долины р. Тюз в долину Иныльчек:
"Выступили вслед за ушедшим караваном в 10 час. 30 мин. Подъем по косогору у глубокого оврага притока (р. Тюз) и езда краем. Камни и ручьи с толями неудобны, но мы спешили. Облачность быстро возрастала. Поворот влево по довольно широкой долине, по средине которой лежит громадный камень. Справа виден небольшой ледник. Много камня, подъем по щебни с тому косогору против ледника. Справа остаются крутые уступы выглаженной стены, по которой струится поток. Легко вышли выше уступов на ровную площадку непосредственно над ледником (12 час.) Слева недоступно крутые обрывы скал и снежное поле. Взошли по морене левее ледника и отсюда ступили на него по протоптанной тропе. Довольно глубокий снег облегчает переход. Вьючных пускали поодиночке. Сначала подъем некрутой, но дальше (на половине пути) он временно делается круче и притом с крутым падением вправо. Если бы ледник был обнажен, лошади легко могли бы скатиться по уклону ледника. Все обошлось благополучно, и в 12 ч. 30 мин. мы были у его верхнего конца в узкой седловине. Нужно было еще немножко подняться, сначала щебнем, а потом верхним снежником…, и мы были у верхнего седла. Отсюда начинается продолжительный спуск щебнем по торной тропе зигзагами. Около 2 часов мы спустились на … морены, повернули вправо, вниз по долине и, пересекая глубокое русло притока, продолжали итти моренами, постепенно спускаясь вниз. Слева конец ледника Иныльчек, очень широкий с 2 — 3 широкими средними моренами; но большая часть ледника и стоящие у него снежные вершины были закрыты облаками. Шел довольно упорно то снег, то дождь. Долина Иныльчека представляет широкое (до 1 версты) галечниковое русло, примыкающее к моренам правого берега и выглаженным скалам левого берега. Хребет левой стороны падает очень крутыми скалистыми склонами к гальке и снизу одет редким лесом елей Склон рассечен узкими крутыми ущельями, в которых залегают узкие крутые ледники. по хребту возвышаются острые снежные вершины".
До 1912 г. во всех экспедициях велась маршрутная съемка и полуинструментальная в более интересных местах, что вызывалось отсутствием достоверных карт.
В результате этой работы были созданы оригинальные карты Центрального Тянь-шаня и Западной Монголии и схемы важнейших узлов.
Карты в книгах В. В. Сапожникова интересны тем, что на них отмечены ледники, старые морены, свидетельствующие о пределах древнего оледенения, базисы, с которых производились определения высот. Эти карты помогают при чтении его книг и удобны в путешествии. По отзыву 3. М. Мурзаева, карта Монгольского Алтая, составленная по материалам экспедиций 1905 — 1909 гг., в течение долгого времени была самой достоверной и детальной.
В настоящем издании, приведены схемы ледников для важнейших узлов оледенения в Русском и Монгольском Алтае. Эти схемы документируют историю гляциологических открытий В. В. Сапожникова. Сейчас существенно дополнены его исследования по оледенению Катуньского и Чуйских хребтов и Монгольского Алтая.
Охват больших пространств ботанико-географическими исследованиями делает их недостаточно детальными, но зато эта особенность работ В. В. Сапожникова позволила ему сделать ряд интересных сопоставлений: мы уже привели выводы о перемещении пределов лесной и альпийской растительности с изменением географической широты, на которой находится горный хребет; еще в первом путешествии (1895) В. В. Сапожников нашел на Катуньском леднике «красный снег (водоросль Sphaerella nivalis), широко распространенный в Арктике, и в дальнейшем систематически сопоставлял альпийскую флору с арктической. Особенно интересовала В. В. Сапожникова биология альпийских растений, а из систематики — роды Astragalus и Oxytropis. Флористические коллекции В. В. Сапожникова послужили к открытию и описанию ряда новых видов растений; их научное значение далеко еще не исчерпано.
Большая протяженность маршрутов была, несомненно, вынужденной. Мы уже писали о том как чуть не сорвалась четвертая экспедиция по Алтаю, совершенно необходимая для завершения открытий ледников первой категории на Белухе: повидимому в Томском университете полагали достаточным уже достигнутое за три „ученые поездки в Алтайские горы“, как писалось в послужном списке ученого. О более детальных исследованиях не приходилось мечтать.
После первооткрытий В. В. Сапожниковым современного и древнего оледенений на Алтае тем же вопросом занялись крупные специалисты-геологи. В 1914 г. Алтай посетил В. А. Обручев. В работе „Алтайские этюды“ („Заметки о следах древнего оледенения в Русском Алтае“) он дал выразительные описания движения древних ледников. По вопросам современного оледенения много нового дали работы Б. В. и М. В. Троновых, К. Г. Тюменцева, В. В. Резниченко и других советских ученых.
В Трудах Второго Всесоюзного Географического съезда в статье М. В. Тронова „Современное оледенение Алтая“ подведены следующие итоги работ по изучению оледенения Алтая:
»В настоящее время известно на Алтае 754 ледника с ориентировочной площадью 600 кв. км. Это в 15 раз больше по числу ледников и в 4 раза больше по площади, чем было известно Сапожникову, и в 3 раза больше по числу и в 2 раза больше по площади, чем было указано в каталоге 1925 года".
Сопоставление возрастания числа ледников и разведанной площади оледенения показывает, что средняя величина отдельных вновь открытых ледников незначительна. Из крупных ледников В. В. Сапожников пропустил лишь ледник в истоках реки Маашей (10 верст длины).
Конусы Белухи также преодолены (Б. В. и М. В. Троновы, альпинисты Абалаковы и др.).
Детально изучено древнее оледенение: установлены четыре фазы ледниковых эпох, совпадающие с соответственными эпохами в Альпах.
Большой Алтайский заповедник в районе Телецкого озера теперь является центром систематической исследовательской работы на северо-восточном Алтае.
Киргизский филиал Академии наук СССР, Казахская Академия наук и ряд других научных организаций обеспечивают систематическую работу по изучению и освоению все еще мало изученных и труднодоступных горных хребтов.
Путешествия В. В. Сапожникова и его труды составляют промежуточное звено между трудами знаменитых исследователей Центральной Азии — Н. М. Пржевальского, П. К. Козлова, Г. Н. Потанина и других, с одной стороны, и современными исследованиями — с другой.
Его работы представляют переход от грандиозных, охватывающих огромные площади, рекогносцировочных экспедиций этих прославленных русских путешественников к современным систематическим географическим исследованиям. Именно поэтому в некоторых районах, ранее посещенных Потаниным и Козловым, Сапожниковым проведены более подробные и систематические исследования.
Многие вопросы по биологии высокогорной растительности и по смене растительных форм севера Азии на растительные формы юга Азии, над которыми начал работать В. В. Сапожников, ждут своего окончательного разрешения советскими учеными, а открытие и исследование — путешественником ледников Алтая послужили большим вкладом в развитие нашей отечественной гляциологии, туризма и альпинизма.
В. В. Сапожников не только отдавал все свои силы и способности — изучению родной страны, следуя в этом призыву выдающегося ученого П. П. Семенова-Тян-Шанского, но и сам постоянно звал к этому других русских исследователей.
