"Эка, удивил! - скажете вы. - Прогресс не стоит на месте!"
Да я не совсем об этом, погодите.
Для меня эпоха иностранного кино началась, пожалуй, году в 1989, после прихода на родную землю многочисленных видеосалонов.
Это было счастье и радость, точно вам говорю. Многие еще помнят, как ушлые мужики, скооперировавшись, ставили где-нибудь на квартире или в пустующем кинозале телевизор, подцепляли к нему "видик" и начинали крутить кино. Гордо называя это все - "видеосалон". Редко у кого был нормальный видеомагнитофон - "Акай" какой-нибудь или "Сони". Довольствовались и "Электроникой", кассету в которую нужно было забивать кулаком сверху, долбанув по скрипучей выезжающей крышке. Почетные и лучшие места отводились местной "братве", которая держала крышу над видеосалоном.
Потом загорался экран телевизора, и начиналось КИНО.
Сейчас, когда едва ли уже не 20 лет прошло, вспоминаешь и удивляешься - черт побери, но как? Как мы это смотрели - с плохим переводом, иногда с безнадежно отстающим звуком, с дрянной картинкой, порою едва различимой на подсевшем экране "Рубина" или "Горизонта". Как?
Мы глядели на экран, будто те, самые первые зрители, которым братья Люмьер крутили свою ленту "Прибытие поезда на вокзал".
Мы - смотрели и наслаждались даже самым плохоньким, топорно снятым фильмом. И каждый день после школы бежали к видеосалону, чтобы просмотреть листочек с написанными от руки названиями фильмов. Сеанс стоил от пятидесяти копеек до полутора рублей - где как, да еще в зависимости от времени, потому что поздно вечером и в полночь крутили "эротику". На "эротику" школьников не пускали, хотя проникнуть было все-таки можно. Впрочем, никто из нас особо не хотел, интереснее были боевики. Но и до сих пор мне непонятно, за что "Греческую смоковницу" все время писали как "смАковница"? Видимо, от слова "смак", чтобы подчеркнуть пикантность сюжета. На фоне нынешнего разливанного моря порнухи тогдашние "Горячие жевательные резинки" и "смоковницы" выглядят сейчас невинным детским садом.
А названия фильмов! О, эти названия! Лично я всегда любил фильмы ужасов, поэтому искренне радовался, встречая свежий, еще не смотренный шедевр типа "Кровавый кошмар зомби", "Телемертвецы", "Нападение зомби-пожирателей", "Ад каннибалов" (где бы я ни видел это название, их всегда называли строго "конебалы" - очень неприличная ассоциация), "Кровавый потрошитель", "Рассвет в аду" (так перевели Hellraiser'а). И были совершенно неважны все проблемы с качеством - лучшего-то все равно никто не видел. Однажды я, ничуть не теряя интереса, посмотрел в видеосалоне третью часть "Кошмара на улице Вязов", где звук опережал картинку примерно на минуту. Судя по звуку, всех уже давно убили, а на экране действие только начиналось. Ну и что? Никаких проблем, равно как никого не волновало, что гнусавый переводчик то и дело отхлебывал чай, закуривал сигарету, щелкал зажигалкой и называл главного злодея "Фрад Кругер". Кстати, этот же переводчик совершенно волшебным образом строил фразы. В одном из фильмов с участием Синтии Ротрок (играть она не умела совершенно, зато здорово била ногами) по ходу действия главный злодей выскакивал из-за угла и хватал Синтию за горло со словами: "Surprise!"
Переводчик совершенно спокойно и меланхолично произнес: "Ну что, попалась, сука?"
А фильмы про ниндзя, с участием неподражаемого Шо Косуги... Они тоже занимали все наши юные умы целиком, наряду с "шаолиньцами" и Брюсом Ли. Обычно в скобочках после названия писали "боевик каратэ", и все было понятно. "Девять смертей ниндзя". "Приход ниндзя". "Войны ниндзя". "Удар ниндзя". "Американский ниндзя". Вокруг этих фильмов роились легенды: рассказывали, что Шо Косуги - потомственный ниндзя и на съемках убивает своих врагов по-настоящему; а Майкл Дудикоф из "Американского ниндзя" - это наш, русский парень Миша, который до того как уехать в США, служил в морской пехоте под Новосибирском. Были даже те, кто знал его родителей.
Слово "ниндзя" в списках фильмов претерпевало чудеснейшие трансформации. "Ниньзя", "нинджо", нидзя", "нин-дзё" и "нинзи" мирно соседствовали друг с другом, и никому не было обидно.
"Шаолинь" тоже был не на последнем месте. "36 ступеней Шаолиня", "Боевые искусства Шаолиня", "18 бронзовых бойцов Шаолиня", "Шаолиньская школа кунг-фу" - и миллион других, где лысые монахи со зверскими звуками били друг друга трехзвенными шестами, летали по воздуху, бегали по воде и стенам. "Моя школа сильнее твоей... Ты оскорбил моего учителя... Защищайся!"
Каждый день в школе мы пытались это показать тем, кто не смотрел. Лично я однажды даже сумел, как следует разогнавшись, пробежать два шага по стене, а потом врезался головой в дверной косяк. Монаха из меня не вышло. Зато махать руками получалось у всех. Тем более, что появился Брюс Ли, великий и ужасный. Вспоминая сейчас, я понимаю, что в видеосалонах показывали примерно в три раза больше фильмов "с участием Брюса Ли", чем он успел снять при жизни. С переводом его имени и фамилии тоже всегда не ладилось, и на афишах я встречал вот что: Брук Ли, Брус Ли, Брук Ле, Брюс Лай, Брюс Лее, Брук-Ли. "Карл Маркс и Фридрих Энгельс - это четыре разных человека..."
Рассказывали, что у Брюса было пять учеников, которые после смерти взяли его имя и - с разными вариантами - фамилию, чтобы продолжить дело учителя; что он не умер, а уехал в Шаолинь и основал там новую школу кун-фу; что Чак Норрис (которому тоже не везло, всегда он оказывался то "Чук Норис", то просто "чакнорис") бился с ним насмерть за титул чемпиона, но Брюс его пощадил; что Брюс изменил внешность и скрылся. Много чего рассказывали.
Тогда же впервые в жизни я увидел первый фильм, где играл Арнольд Шварцнеггер. Кажется, это был "Терминатор", хотя может быть и "Конан-варвар". Факт, что после этих фильмов резко возросло количество полулегальных "качалок", где все упоенно тягали самодельные штанги, а стены были заклеены переснятыми фотографиями с позирующим Арнольдом. На рынках и в электричках эти фотографии почему-то всегда продавали глухонемые или притворяющиеся глухонемыми люди. Нужно было просто ткнуть пальцем в понравившееся фото и вопросительно уставиться на продавца. И он на пальцах показывал тебе цену.
"Терминатор" стал для меня откровением, первой настоящей фантастикой в стиле "киберпанк" - и остается таковым до сих пор. Надо сказать, что с переводчиками этому фильму тоже не везло. До сих пор не могу забыть все варианты названий, под которыми я видел его не по разу. "Киборг-убийца", "Киберубийца", "Робот-убийца", "Кибор - убийца полицейских", "Боевая машина смерти". И венец творения - "Тибер-убийца".
А еще нашим любимым делом после сеанса было возвращаться домой и спорить - кто победит, если, к примеру, Сталлоне схлестнется с "Чакнорисом"? А Арнольд с Брюсом Ли? А ниндзя с Терминатором? Каждый горячо отстаивал свою точку зрения и силу любимого персонажа.
"Если кит на слона налезет - кто кого сборет?.."
Те же, кто мог связно изложить сюжет фильма, становились в школьных компаниях героями дня. Я вполне мог, и частенько со всеми подробностями пересказывал очередной "ужастик" своим одноклассникам и друзьям. А они сидели и слушали - молча, не перебивая и не отрываясь. Волшебная сила искусства, блин. Ну и отсутствие рубля на сеанс, конечно.
В темном зале все терпеливо ждали, когда же наконец распорядитель вставит кассету и появится картинка. Помню, как смотрел фильм "Телемертвецы". Небольшой экран старого телевизора, кстати, был несомненным плюсом этого фильма - когда я посмотрел его пятнадцать лет спустя, я безостановочно ржал над убогим гримом актеров. А тогда было страшно по-настоящему. И вот, в разгар ужасов на экране по лесу шли зомби, а в это время какая-то старушка искала свою собаку по кличке Шоколадка. Зал напряженно молчал, но в тот момент, когда бедная старушка особенно жалобно позвала: "Шоколадка!" - кто-то с заднего прошипел дрожащим голосом:
- Сейчас... будет тебе помидорка!
Зал лег и больше не вставал в течение десяти минут. Это был апофеоз.
Та эпоха ушла - наверно и к лучшему, ведь сейчас есть DVD, и всяческие домашние кинотеатры, и квадрофония в кинозалах... Хорошее качество вступило в свои привередливые права.
Но вот очарование, которое мы испытывали, видя как медленно проясняется кинескоп и появляются титры, - уже не вернуть.
И я до сих пор помню темноту видеосалона. Ожидание. И шепот друга на соседнем стуле: "Ну когда они уже начнут?"
