Hедавно ехал на автобусе с друзьями. Все они - студенты. Едем, болтаем, солнышко светит. Красота. И тут идиллию нарушает женщина-кондуктор. Бабка, лет 60. Подходит и говорит:
- Билетикипроездныепробивайтепоказывайтезапроезд.
Я показываю свой единый, она плывет дальше. Подплывает к друзьям
-Так. Что у вас за проезд?
Один друган, предъявляет студенческий проездной на автобус.
Бабка плывет мимо. Подплывает к оставшимся студентам.
- А у вас что?
Hа нее поднимает мутные глаза студент Вася двухметрового роста. Он вчера выпил и ему сегодня утром "не есть хорошо". Собственно и не пить тоже. :-) И он своим "волжским" басом ей отвечает.
- Вам же показали.
Бабуля остановилась.
- Показали.
- Так что же вы еще хотите?
Бабуля в ступоре.
- Так это показал этот молодой человек. А у вас что за проезд?
- А вам что? Одного проездного мало?
Бабуля охреневает.
- Конечно, каждый студент должен иметь свой проездной!
- Hо зачем? - Удивляется Вася.
Бабуля сердится.
- Молодой человек! Hе делайте из меня идиотку! Показывайте, что у вас за проезд и не морочте мне голову!
Hа что Вася устало отвечает.
- Колян, покажи ей еще раз свой проездной.
Тот же парень показывает проездной. Бабуля охреневает.
- Молодой человек!! У каждого должен быть свой личный проездной! Платите за проезд!
- Колян, покажи ты ей поближе! Пускай прочтет, что там написанно!
Бабка вперивает глаза в совсем обыкновенный студенческий проездной.
Вася:
- Читайте. "Проездной для студентОВ"! Все правильно.
Глаза у бабули раздвигаются все шире и шире.
- Молодой человек!..
- Читайте дальше, - перебивает ее Вася. - "Билет дает право проезда в АВТОБУСЕ в г. Москве студентАМ (на этом слоге он сделал ударение) дневных отделений вузов, техникумов и ПТУ при предъявлении студенческого билета". Пацаны,покажите "корки".
Все вытаскивают "Студаки". Медленно и с чувством собственного достоинства. Я неподалеку загибаюсь от смеха. У бабули офигенно печально-оскорбленные глаза. Вроде и она права, и мы. Ведь все на билете написанно правильно. А бумага не врет, тем более та, которую нельзя подделывать. И студенческие билеты все показали. Пассажиры вокруг таращатся. Вообщем поорала она еще несколько минут для приличия и ушла в другой конец автобуса. :-)
Про первый секс
Мой первый секс был необычен. Мне было 28 лет и я был взросл телом, а душой - младенец. Это было в воскресенье. Я по воскресеньям я играю в футбол и жутко устаю. Футболистам вон например специально говорят, что мол, перед матчем жену не радовать! Строго с этим. Потому что устанешь и на поле будешь такой, что тебя хоть самого радуй. А я у меня наоборот. Футбол, а потом вот и секс наметился. Но наоборот, не наоборот, а усталый я был. Не надо было в футбол играть.
Тут вот лирическое отступление. Почему же я так поздно познал радость секса? Да вот не знаю почему! Я раньше-то всем врал, что "бля, пацаны, у меня в 16 лет, в подвале, там, на общак". Дебил, что тут говорить. Но я теперь не вру и говорю правду. Мне, конечно, нравится другая, более правдивая правда, что я до сих пор девственник. Но я не люблю слово девственник. Потому что как мужчина может быть девственником? Гомосексуализмом попахивает. А меня это всегда смущало. Запашок этот. Только тут тогда надо слово придумать новое. Или вот ещё слово "сосунок". Не очень как-то... Сосунок-ползунок.
Ну ладно, это всё чушь. Это меня заносит. Я не о том. Пошёл я, значит, к ней. Я устал же, говорю. И волнуюсь жутко. Ну и взял пару пива и пока до неё шёл, выпил залпом. Прихожу, значит, к ней, туда-сюда, включили телек. Сидим смотрим. Тут она начинает. А у меня всё гудит. Всё, кроме одного, самого важного. Но, думаю, фигня. Увижу её голой и сразу всё заработает! Единственное чего боялся - это что не встанет, простите за выражение. Потому что кто не читал книжку "1001 вопрос про это"?! Все читали и там про это, что может не встать, простите за выражение, при первом разе очень всё написано.
И я боялся. А тут усталость и пиво. В общем, она голая лежит, а я голый сижу и чуть не плачу. Стыдно же. И она чуть не плачет, потому что уже вроде вот вся отдалась, а тут неприятность. И я тогда говорю: "Ну... это... может... орально?" Она такая приподнялась на локте и говорит: "Хорошо!" Я обрадовался, потому что наконец научился повелевать женщинами. А и то хорошо, хоть и в 28 лет слушаться стали. И она принялась там.
А я не реагирую. Ну прямо вот ничего. Я тогда так категорично заявил: "Хватит!" Оделся и вышел. Мне было жутко стыдно и я пошёл в магазин и купил чекушку. Залить свой конфуз. А на следующий день я пошёл встречать её с электрички. Встретил и она по пути домой мне сказала: "Николай, мы не можем быть вместе. Мы слишком разные!" Я не понял тогда, в чём разница. А потом понял: у неё встаёт, а у меня нет. И я считаю, что она поступила жестоко - бросить парня из-за того, что у него не встал, извините за выражение.
Вот такой он был, мой первый секс. А точнее не "был", а "не было". А теперь у меня всё нормально. Даже после футбола. Главное ведь - пережить первый раз! И извините за скабрезности и что несмешно. Не до смеха тут.
(с) babulkin
Канцылярская кнопка и страшная месть
Возможно, было действительно не самой умной идеей втыкать нашему шефу канцылярскую кнопку в сидение кресла. Мы ведь не дети какие, даже Люська-секретарша. Но мы это сделали. Сисадмин Васин притащил из дома кнопку, и это, бля, была кнопка с большой буквы – старая, ржавая, огромная. В годы совка такими кнопками прихерачивали к кирпичным стенам стенгазеты для стройбатовцев. Мы прокрались в шефский кабинет, пока его владелец бухал с вип-клиентом в ресторане, и разместили сюрприз в зоне посадки левого полужопия. Разошлись по рабочим местам и стали ждать новостей.
Шеф вернулся через час. А еще через минуту мы услышали скрип кресла и сдавленное: «УхррррСУКИ».
Пока мы радостно смеялись, пострадавший вышел из кабинета. Его лицо было перекошено ниибаццо мучением, но он не сказал ни слова. Однако все, даже Люська-секретарша, почему-то сразу догадались: виновные уже назначены.
Первым попал менеджер по продажам Спиридон. Перед выходом из офиса он обнаружил, что шнурки его меховых ботинок туго связаны друг с другом такими морскими узлами, что развязать их нет никакой возможности. И тогда мы вспомнили, что шеф – яхтсмен и ваще потомственный моряк нах. Выбирать Спиридону было особо не из чего: либо переться домой в 30-ти градусный мороз в сменных мокасинах, либо резать шнурки. Он порезал шнурки и вставил свои кегли в ботинки.
Дома он так и не смог их снять, потому что мех изнутри оказался пропитан каким-то особо мощным клеем.
Но на этом шеф не остановился. Больше того – он только вошел во вкус.
Следующая беда случилась с Люськой-секретаршей. Она пошла обедать, оставив включенной свою аську. Когда она вернулась, всем ее бойфрендам и подружкам-шалашовкам были разосланы сообщения грязного, оскорбительного содержания со множеством извращенно-сексуальных инсинуаций. Меньше всех повезло ее родной маме, которая поддерживала связь с Люськой из своего офиса под ником «Mama Kisya». Именно ей озверевший шеф счел необходимым отправить информацию: «Я твоего мужа фачила в анал ручкой от веника!!! А ты – сука, блидина и замужем за пидором!!!!!!».
Люська долго ревела, уткнувшись мордахой в клаву и извозив ее штукатуркой до полной неузнаваемости. Мы утешали несчастную, как могли (менеджер Спиридон делал это в зимних меховых ботинках, которые не снимал уже второй день; и мы все вспомнили, что после армии шеф учился на химика).
Вечером Mama Kisya накатила дочуре звездюлей нипадеццки. Объяснения, что это «шеф прикалывается», не подействовали. Мамаша Люськи сама была секретуткой (это у них, типа, семейная династия) и знала, что если шефы прикалываются, то совсем по-другому.
Утром следующего дня менеджер Спиридон сделал запись в своём лайфджорнэле: «Хочу снять ботинки!!!!!!!(((((((((».
В обед на проходной шеф столкнулся со здоровым амбалом, который, размахивая хоккейной клюшкой, орал на вахтера, что пришел разобраться «с одним козлом, бля», и поэтому вахтер должен его пропустить, а то в рот чихпых. Ненавязчиво вступив с амбалом в переговоры, шеф выяснил, что объектом его неприязни является тот мудаг, который с Люськиной аськи отписался амбалу, что он – уйх с ушами и жопа лысая. Вот только надо выяснить, что это конкретно за мудаг. Осуждающе покачивая головой, шеф назвал имя виновного – сисадмин Васин, дал его словесный портрет и примерные координаты, а вахтеру сказал, чтобы пропустил товарища, типа он на переговоры.
Васин был застигнут врасплох: он как раз объяснял в курилке Спиридону, что ничем не может ему помочь, если только пожабить его ботинки фотошопом. Вопль: «УБЬЮНАХ!!!!!!» и удар клюшкой по котелку Васина совпали во времени.
Сисадмина Васина мы провожали в реанимацию всем офисом. На прощание добрый пожилой доктор напомнил нам, что лоботомию в домашних условиях производить не рекомендуется. Глядя вслед «скорой помощи», мы все пытались вспомнить, где наш шеф учился на такую суку.
В четверг неприятность приключилась с напарницей Спиридона менеджером Юлькой: она как раз страдала от своих критических дней. Отправившись в сортир в гигиенических целях, она не нашла… и нашла свои прокладки. В Юлькиной сумочке их не было. Зато они валялись по всему полу сортира, и, судя по виду, ими кто-то ожесточенно вытирал задницу.
Юлька металась по офису и укапывала всё красным. Она рвала себе волосы на голове и рыдала. Спиридон ей сказал: а кому хорошо, я вот в зимних ботинках душ принимаю. А мы с Люськой-секретаршей подумали, что это еще легкая смерть, если с Васиным сравнивать.
Кстати, нам позвонили из больницы и сказали, что верхнюю часть черепа сисадмину на место приставили, но клей никак не подсыхает. Зацикленный Спиридон сказал, что, например, у него в ботинках клей нормально подсох.
В пятницу настроение у нас было совсем не пятничное. Мы заварили себе кофе и думали о плохом. А вот инженер Иваныч налил себе просто водички из чайника – сушняк его замучил. Вскоре мы заметили, что он как-то подозрительно принюхивается и присматривается к своему стакану. Потом он отошел к чайнику. Когда вернулся, сообщил, заикаясь, что это еще, конечно, не наверняка… но в чайник, кажется, кто-то поссал.
Мы с Люськой-секретаршей долго отплевывались кофем. Менеджер Юлька свой успела допить, пока до нее дошло, что наливала-то она из того же чайника.
Люська сказала – ей сразу вкус этого кофе не понравился.
Дискуссия на тему «Какая сука нассала в общественный чайник» была недолгой: это мог быть только один человек – шеф. И тут мы все вспомнили, что в последнее время он чё-то херово выглядит. А Юлька сказала, если постоянно творишь зло, от этого карма истощается шопиздец и здоровьё накрывается жопой. А водила-экспедитор Чижевич прополоскал рот после кофе и сказал: хуясе.
От дикого крика, донесшегося из соседней комнаты, мы все повскакивали и бросились туда. Там мы увидели следующую картину: на полу корчится Спиридон, держась за лодыжку, а на пол хлещет кровища похуже Юлькиных месячных, причем рядом валяется ножовка.
Закончив орать, Спиридон дрожащим голосом объяснил, что хотел снять ботинки хирургическим путем, распилив их ножовкой, но эта хреновина соскочила, и он чуть не отхватил себе ногу, бля. Чижевич сказал, что Спиридон нехило отжог, и это ваще «Пила-4»! А потом Чижевич уехал по своим экспедиторским делам.
Но вернулся он очень скоро – и часа не прошло. Волосы у него стояли дыбом, а на лице был написан ужас. Кто-то попортил ему все тормоза в «газели», и он, выезжая на улицу, чуть не раздавил мамашу с дитём в коляске. Хотя дитё, мамаша и коляска отделались испугом, получился скандал. Мамаша голосила на Чижевича, что он – ниибацца дебил, сука и козлина позорная, и что если ребёнок останется после этого заикой, она этого, блять, так не оставит. Окончательно выйдя из себя, она швырнула ребёнком Чижевичу в рожу. Спиридон, в одном зимнем ботинке, посоветовал Чижевичу в следующий раз пробовать тормоза до выезда с парковки. И мы все вспомнили, что раньше шеф подхалтуривал в автосервисе.
Все выходные я усиленно думал, аж четыре пачки мальборо выкурил в одну харю. И вот что я понял: из всех моих коллег не пострадал только я. А это значит, надо готовиться к худшему. Я написал завещание, в котором оставил жене весь её гардероб, а ребенку, нах, пожелание хорошо учиться и слушаться старших. Сходил в воскресенье в церковь, исповедовался, что изменял жене с Люськой-секретаршей.
Выйдя в понедельник на работу, я застал там повальное веселье и всеобщий холидэй. Люська с Юлькой отплясывали краковяк прям на столе. Спиридон пил водку из горла. Чижевич догонялся антифризом, а инженер Иваныч только что закончил отливать в карман шефского запасного пиджака. Оказалось, что шефа госпитализировали с заражением крови и омертвением ягодицы. На радостях я отобрал у Спиридона его водку и допил, шо там еще осталось. В связи с возникшей необходимостью зажрать чипсами, я сел на своё место и открыл верхний ящик тумбочки. Последнее, чё помню – стало вдруг как-то очень тепло, светло и громко.
Расследование показало, что в ящик было подложено самопальное взрывное устройство, и именно поэтому офис превратился в руины, а не потому, что сотрудник фирмы Чижевич слишком мощно рыгнул после выпитого антифриза.
Мы с Люськой, задумчиво глядя на землю сквозь плывущие облачка, вспомнили, что в армии шеф был диверсантом-подрывником. Всё, на этом заканчиваю – кажется, сисадмин Васин появился.
@Doff
