Раненый командир партизан Цымбал со своими боевыми друзьями, пришедшими навестить его в госпитале
Через четверть часа на дороге показалось десятка полтора вражеских солдат. Шли они гуськом по двое, очень медленно, часто останавливались, прислушивались, воровски осматриваясь по сторонам.
- Разведка, - шепнул Замула.
Цимбал не тронул ее, чтобы не поднимать шума преждевременно. За разведкой следовали роты. Двигались они компактно, не соблюдая уставных дистанций. Фашисты были заранее уверены в своем успехе.
Партизаны ждали, пока вражеская колонна окажется перед фронтом роты. Теперь все зависело от Цимбала, находившегося на правом фланге и пропускавшего колонну врага. Именно Андрей один решал сейчас, когда открыть огонь.
Перед партизанской цепью маршировало уже четыре вражеских взвода, больше сотни человек. «Что-то медлит мой помощник», - начал волноваться Замула. Справа за немецкой пехотой послышался шум движущегося обоза: [оскорбление], видать, собрались воевать долго.
Вдруг тишину распорола автоматная очередь. И тут же переросла в многоголосый хор: грохотали автоматы и пулеметы, ухали гранаты. Лес загудел, застонал… Потом из грохота вырвалось громкое и грозное:
- Р-ра-а-а!..
Цепь рванулась на дорогу. Гром покатился по лесу и затих. Все было кончено за несколько минут. Вражеская колонна так и осталась на дороге, не успев даже изготовиться к бою. Лишь немногим удалось скрыться в болоте. На дороге насчитали двести пятьдесят убитых гитлеровцев. 2-я рота потеряла одного человека.
П.Брайко, О.Калиненко «Внимание, Ковпак!»
