После бессонной ночи пошла к участковому, который ей и объяснил, что заявление у нее примут только через трое суток, так как мужик взрослый, и первая версия, которая напрашивается сама собой — загулял… Прошло три дня, заявление приняли, и закрутилась машина поиска, как обычно — безрезультатно. Еще несколько месяцев мелькали розыскные листовки с фотографией пропавшего, а потом и они исчезли…
Выплакав все слезы, по весне решила она посвятить остаток жизни Богу. А так как детишек у них не было, то ничто ее в мирской жизни не держало. Посоветовавшись с батюшкой местного прихода, отправилась она в монастырь, что в N-ской области, в шестистах верстах от дома. Приехав в областной центр, перед тем как в монастырь ехать, решила в здешний храм зайти… Зашла в ворота, осенила себя крестным знамением, и с мыслью о пропавшем супруге зашла в полумрак церковных сводов.
И первым, кого она увидела внутри, была до боли знакомая и родная фигура пропавшего мужа… Узнал он ее сразу, откликнулся на свое имя, хотя до этого момента уже полгода не помнил вообще ничего из прошлой жизни.
Как потом выяснилось, по пути из магазина домой, в безлюдном скверике тюкнули его по голове неизвестные личности, выгребли все из карманов и чтоб на виду не валялся, закинули в кузов стоящего грузовичка, водитель которого перед дальней дорогой в магазин зашел. А обнаружил нелегального беспамятного пассажира уже в N-ске.
Десять часов в кузове на морозе и потеря памяти на три месяца уложили его на больничную койку. Пневмонию вылечили, а память не хотела возвращаться. В конце марта выписали, а идти некуда. Добрые люди приютили в церкви, помогал на службах да по хозяйству. И как знать, не зайди жена в храм, может у обоих по-другому жизнь сложилась бы.
Они до сих пор живут в N-ске, муж опять по плотницкому делу работает, жена в той больнице, где муж лежал — медсестрой. А сына их в следующем году с совершеннолетием поздравлять будут.
